Жуткое утешение

Нилит кивнула. На самом деле она никогда не считала себя настоящей матерью Сизин. Да, Сизин появилась на свет из ее утробы, но по традиции она сразу попала не в объятия Нилит, а в руки нянек и служанок, как будто бы императрица слишком занята, чтобы утруждать себя заботой о ребенке. Нилит пыталась порвать с этой традицией, избавиться от нее, словно от поеденного молью гобелена, но Фаразар, старый император Милизан и его жена Хирана объединились против нее и настояли на своем. Даже имя для Сизин они выбрали, не спросив разрешения у Нилит. Так прошло два года, пока драма с Культом Сеша и убийством Милизана не вырвали Сизин с солнечных равнин детства и не забросили в высокие горы жизни. Титулы. Власть. Алчность. Они заменили ей игрушки. Фаразар поощрял это, но одновременно начал все больше времени проводить в своем убежище, оставляя Нилит сражаться с их дочерью, которая все сильнее отстранялась от нее.

– Ты еще здесь, в нашем мире?

Голос сокола заставил ее вздрогнуть.

– Воистину, – отозвалась Нилит, переходя на свое родное наречие.

– Видишь? Ты – красс до мозга костей, – сказал он. – Вот почему меня удивляет, что ты играешь в эту игру.

Но это не игра.

– Какую игру?

Безел пожал крыльями и наклонил голову в сторону Аракса.

– В их сраную игру. В игру аркийцев. В игру «Захвати престол». Муж сбежал из убежища – трахать южных девочек. Обманул всех, в том числе тебя. Ты узнала об том, решила его проучить. Это я понимаю. Не хотел говорить об этом раньше, но… Мне нравится, что ты – чужеземка – пытаешься проучить всех и обставить их в этой грязной игре.

Нилит прищурилась.

– Дело не в этом.

Золотистые глаза птицы тоже прищурились.

– Вот как?

– Да.

– Тогда, пожалуйста, просвети меня, объясни, что это за хрень.

Женщина и сокол молча уставились друг на друга, покачиваясь в ритм галопа Аноиша.

– Только не говори, что ты собралась совершить что-то благородное, – сказал сокол и с отвращением поморщился.

Нилит не думала, что за прошедший месяц вела себя благородно. Ей казалось, что это время было наполнено болью, болезнями и страхом. В пустыне она многое узнала о добродетели, но в глуши Арка за нее обычно не награждали, а карали.

– Посмотрим, – буркнула Нилит. – Когда я смогу умыть руки и забыть весь этот бред, когда весь Аракс услышит мои слова, тогда и посмотрим.

– Хм… То есть когда ты станешь новой и единственной императрицей Арка?

– Ты осуждаешь меня, птица? Не зная моих намерений? – надменно спросила Нилит.

– Вот срань. Ты говоришь совсем как Фаразар, – ответил Безел, глядя на север. – Возможно, капля аркийской крови в тебе все-таки есть. Щепотка пыли пустыни в этих зеленых глазах красса?

– Заткни свой… клюв.

Безел вскочил со своего насеста и полетел рядом с ней.

– За свою долгую жизнь я понял, что за беззаветным служением людям всегда скрыта какая-то награда. Благотворительное общество, которое собирает пожертвования в пользу бедняков, все равно покрывает потолки своего дома позолотой.

– Это совсем другое, – возразила Нилит. – Награда меня ждет скромная, а может, ее и не будет вовсе.

– Как же ты любишь эту долбаную загадочность!

Нилит окинула взглядом Дюнные равнины. Да, от «упырей» она избавилась, но об осторожности не забыла. Где-то далеко на западе бушевала песчаная буря, и Нилит надеялась, что в их сторону буря не двинется. Она посмотрела на север, где, словно на дне горной реки, мерцал Аракс. Границы города приближались с каждым ударом копыта, однако Нилит казалось, что они не движутся, что они навеки останутся за пределами досягаемости. Волны дюн и разломы, раскинувшиеся рядом с городом, складывались в скучную картину. Появились несколько заблудших дорог; они, словно притоки, ползли из пустыни, чтобы влиться в море глины и песчаника. Нилит прищурилась. По ее прикидкам выходило, что до Просторов около сотни миль. И еще сто до башни размером с копье титана и до Великого колодца Никса.

Если Нилит сейчас бросит все, вернется к Погонщикам ветров и растворится в пустыне, заметит ли это кто-нибудь? В последнее время подобные мысли все чаще занимали Нилит – и звучали все громче. Она, как всегда, наклонилась вбок и выплюнула всю слюну, которую сумела собрать.

– Таково мое бремя. Я несу его с тех самых пор, как отправилась в это путешествие – а может, я взвалила его на себя много лет назад.

Безел пронзительно расхохотался.

– Если не хочешь говорить, я делаю вывод, что дело охрененно рискованное. Или что ты мне не доверяешь.

Нилит заставила себя ухмыльнуться. Разговор с соколом вызвал у нее новый приступ головной боли. Она прижалась к Аноишу и крепко вцепилась в его гриву. Затем она посмотрела на сокола: он летел прямо, словно стрела, и постоянно вглядывался в горизонт.

– Я доверяю тебе.

Он издевательски рассмеялся.

– Ценность доверия завышена. И в твоем доверии я не нуждаюсь. Просто сделай то, о чем мы условились.

– И я это сделаю. Хотя я тут подумала…

– Да, я чувствую, как дымятся твои мозги.

– Может, просто будешь жить дальше и делать все, что хочешь?