Читаем Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг. Учения и биографии полностью

Будучи молодой девушкой, пациентка влюбилась в богатого молодого человека. Поначалу она рассчитывала, что у нее есть шанс выйти за него замуж. Однако в семье решили, что этот богатый молодой человек не захочет связывать с ней свою судьбу, на примете есть другой солидный господин, с которым она будет счастлива. Выйдя замуж за этого господина, женщина была вполне счастлива, пока на пятом году их супружеской жизни к ней в гости не явился старый приятель из родного города. Он поведал ей о том, что тот молодой человек, с которым она ранее хотела связать свою судьбу, был влюблен в нее и очень расстроился, когда узнал, что она вышла замуж за другого.

В душе женщины вспыхнул огонь, который она сумела погасить. Спустя несколько дней она купала двухлетнего сына и четырехлетнюю дочь. Во время купания дочка стала сосать влажную губку, но, несмотря на то, что вода была подозрительной, она не помешала дочери делать это. Сыну же она запретила пить эту воду, хотя он просил пить. Девочка заразилась брюшным тифом и умерла, а мальчика удалось спасти. Через какое-то время женщина отказалась от своего брака и вышла замуж за другого человека. Фактически, хотя женщина этого не понимала, тем не менее она совершила убийство, так как ей было известно, что вода содержит инфекцию и пить ее опасно.

Перед Юнгом встала дилемма: сказать пациентке, что она совершила преступление, или лучше оставить ее в неведении. Сначала он подумал, что, если скажет об этом, то может произойти резкое ухудшение ее психического состояния. Однако поскольку прогноз лечения пациентки был все равно неутешительным, то существовала возможность того, что, осознав свое деяние, пациентка сможет поправиться. Юнг решился и сказал пациентке, что она убила своего ребенка.

Поначалу это сообщение Юнга вызвало у пациентки взрыв эмоций. Затем она признала факт совершенного ею деяния, и через три недели врачи смогли выписать ее из клиники. По сообщению Юнга, в дальнейшем он наблюдал эту женщину на протяжении пятнадцати лет, и никаких рецидивов у нее не было.


«В ее случае депрессия объяснялась чисто психологически: она была убийцей и при иных обстоятельствах заслуживала бы уголовного наказания. Вместо тюрьмы она попала в сумасшедший дом. Возложив этот непосильный груз на ее сознание, я фактически спас ее от умопомешательства. Если грех признан кем-то, с ним уже можно жить. А если нет – неизбежны самые печальные последствия».


Помимо клинического применения, Юнг обнаружил, что тест словесных ассоциаций может быть с успехом использован в других областях. В частности, благодаря этому тесту ему удалось установить личности тех, кто был причастен к совершению преступлений.

В одном случае речь шла о юноше, которого подозревали в краже денег и который признался в совершенном им деянии после того, как Юнг использовал специально приспособленный для этого тест. В другом случае речь шла о краже денег в госпитале, трех подозреваемых в этом медсестрах и обнаружении с помощью теста той из них, которую меньше всего из троих подозревали в краже, но которая как раз и совершила ее.

На протяжении ряда лет Юнг руководил программой экспериментальных исследований с использованием теста словесных ассоциаций. Этот тест использовался не только на пациентах, страдающих психическими расстройствами. Объектом экспериментов были и коллеги Юнга, работавшие в клинике Бургхёльци.

Стремясь лучше понять природу и специфику психических расстройств, Юнг стал обращать внимание на не бросающиеся в глаза проявления мышления и поведения пациентов, которые ускользали, как правило, от взора психиатров. Наглядным примером в этом отношении стали его наблюдения над семидесятипятилетней пациенткой, сорок лет жизни которой были проведены в клинике.

Эта старая женщина не могла говорить, ела исключительно протертую пищу и во время еды делала какие-то странные ритмические движения, смысл которых Юнг не мог понять. Однажды во время очередного обхода пациентов он вновь обратил внимание на загадочные жесты женщины и спросил себя, что бы это могло означать. Поскольку он не мог получить ответа ни от себя, ни от этой пациентки, то отправился к старшей медицинской сестре и попытался выяснить, всегда ли эта пациентка вела себя таким образом.

Медицинская сестра поведала ему, что, поступив на работу, она застала эту женщину именно такой, какая она есть в настоящее время. Однако ее предшественница рассказывала, что раньше эта пациентка представляла себя сапожником. Юнг вновь перечитал историю болезни пациентки и обнаружил старую запись, подтверждающую сообщение медицинской сестры.

Вскоре пациентка умерла. На ее похороны пришел ее старший брат, которого Юнг спросил о том, как заболела его сестра. Оказалось, что она была влюблена в сапожника, который не захотел на ней жениться. После этого она «свихнулась» и стала совершать те монотонные, повторяющиеся движения, смысл которых никто не мог понять.

Перейти на страницу:

Все книги серии Звезда лекций

Литература – реальность – литература
Литература – реальность – литература

В этой книге Д.С. Лихачев совершает «филологические прогулки» по известным произведениям литературы, останавливаясь на отдельных деталях, образах, мотивах. В чем сходство императора Николая I с гоголевским Маниловым? Почему Достоевский в романах и повестях всегда так точно указывал петербургские адреса своих героев и так четко определял «историю времени»? Как проявляются традиции древнерусской литературы в романе-эпопее Толстого «Война и мир»? Каковы переклички «Поэмы без героя» Ахматовой со строками Блока и Гоголя? В каком стихотворении Блок использовал принцип симметрии, чтобы усилить тему жизни и смерти? И подобных интригующих вопросов в книге рассматривается немало, оттого после ее прочтения так хочется лично продолжить исследования автора.

Дмитрий Сергеевич Лихачев

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Тайная история комиксов. Герои. Авторы. Скандалы
Тайная история комиксов. Герои. Авторы. Скандалы

Эта книга не даст ответа на вопросы вроде «Сколько весит Зеленый Фонарь?», «Опасно ли целоваться с Суперменом?» и «Из чего сделана подкладка шлема Магнето?». Она не является ПОЛНОЙ И ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ИСТОРИЕЙ АМЕРИКАНСКИХ КОМИКСОВ, КОТОРУЮ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ ВМЕСТО ВСЕХ ЭТИХ КОМИКСОВ И ПОРАЖАТЬ СВОИМИ ПОЗНАНИЯМИ ОКРУЖАЮЩИХ.В старых комиксах о Супермене читателям частенько показывали его Крепость Уединения, в которой хранилось множество курьезных вещей, которые непременно были снабжены табличкой с подписью, объяснявшей, что же это, собственно, за вещь. Книжка «Тайная история комиксов» – это сборник таких табличек. Ты волен их прочитать, а уж как пользоваться всеми эти диковинками и чудесами – решать тебе.

Алексей В. Волков , Алексей Владимирович Волков , Кирилл Сергеевич Кутузов

Развлечения / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука