Зигун

— Все хорошо. Я специально заглянул к ним — живут своей жизнью.

— Ну и дай бог… — кивнул Зигун.

— А ты как вообще сюда попал? — спросил Егор. — Не в карцер, это я знаю, а сюда, наверх.

Зигун удивился, что они толком об этом и не говорили никогда. Как это похоже на его земную жизнь: постоянно куда-то бежать, а о самом важном не поговорить, постоянно откладывая такой разговор.

— Авария автомобильная, — ответил Зигун.

— Самое банальное, что они могут придумать. Видать, твой исполнитель особо не задумывался.

— Так чего думать — я погонять любил, — признался Зигун. — Так что это самое простое и логичное.

— Понятно… Чего же так неаккуратно?

— Вообще-то у меня за весь стаж только одна была серьезная авария. И то не я был виноват.

— Видимо, твои ангелы сработали, если жив остался.

— Да. Еще бы доля секунды — и меня бы не было.

— А как это случилось? — спросил Егор. — Ну та, где выжил.

— Это еще когда я был совсем молодой, со стажем вождения около трех лет. Самый опасный стаж, кстати, когда думаешь, что все можешь, но опыта толком еще нет. У меня тогда была «восьмерка». Обалденная машина, экспортный вариант, сине-голубой металлик с европанелью. Только-только она вышла, не гремела, как бывает на обычных «Жигулях», прорезиненная была. Машина реально была очень хорошая. И вот как-то утром выезжаю я из дома по делам, стою на светофоре в правом ряду. Подъезжает какой-то перец слева — и чем-то он мне не понравился. Видимо, я ему тоже. Ну и ждем зеленого — кто стартанет быстрее. Мне же надо было быть везде первым… Стартанули нормально, он стал уходить быстрее. И вдруг я замечаю краем глаза, что он резко тормозит. И если бы у меня было опыта побольше и мозгов тоже, то я должен был бы подумать, что неспроста это, и мне тоже надо так. Но нет, мне же надо было вперед… А там оказалось, что слева на красный вылетел таксист, торопился клиента отвезти на старой «шестерке». И дальше все было как в замедленном кино: я четко вижу, как таксист выскакивает слева, видит, что я еду ему прямо в бок… Хорошо, что он в последний момент немного отвернул руль, и удар пришелся в левое крыло. В итоге сила удара ушла по касательной, он улетел на обочину встречки. Хорошо, что никого не задел, а моя машина развернулась на месте на сто восемьдесят градусов… В момент удара почему-то запомнилось, как уходила педаль сцепления из-под ноги. Я ее давил в момент удара, а она ушла вперед… Ну а после ко мне подскочили выбежавшие водители, спросили, живой ли. Я был в шоке в тот момент, но поняли, что живой, что все хорошо… Тому гонщику тоже повезло: ни царапины. И у меня ни царапины. Но самое интересное началось потом. Страховки тогда не было, и ключевым моментом для разбора аварии было определить то, кто же виноват. Все люди видели, как он выехал на красный. Но, как в том анекдоте, были нюансы. Они заключались в том, что мне было около двадцати, и я, воспитанный на советских фильмах про милицию, почему-то был уверен, что сейчас приедет милиция и во всем разберется. Виновник же был в возрасте и прожженным бомбилой. Видимо, он сразу, как сейчас принято говорить, решил вопрос с сотрудником ГАИ на месте. Иначе таксисту бы пришлось оплачивать мне ремонт, а поскольку машина восстановлению не подлежала, то пришлось бы покупать мне машину. И попадать на деньги таксисту совсем не хотелось. Я сразу почувствовал, что гаишник не особо стремится объективно составить протокол. А когда бомбила заявил, что ехал на зеленый, то я понял, что все плохо. Рядом стояла женщина, которая все видела. Я спросил ее, видела ли она, на какой сигнал светофора ехал таксист. Сказала, что на красный. Спросил, даст ли она показания, та согласилась. Я подошел к гаишнику и попросил его внести в протокол показания свидетеля. Тот отказался, сказал, что не нужно. В итоге женщина мне дала свои координаты, чтобы обратиться к ней, если понадобится… Я был на сто процентов уверен в своей правоте и убежден, что разберутся по совести. В итоге «разобрались», присудив обоюдку и решив, что никто никому ничего не должен… Я по наивности написал жалобу и протест, но там, похоже, занесли всем. В итоге я остался без машины, зато живой и уже с опытом общения с гаишниками. После той аварии за последующие двадцать лет ни одной аварии у меня не было. Видимо, ангелы хорошо работали. До момента вынесения мне приговора, конечно.

— А как произошла та авария, которая после приговора? — Егор пересел со стула на кровать.