Зигзаги времени. Книга первая

Всюду густо лежали трупы воинов и лошадей, много скрюченных от охватившего их огня. И везде кровь, кровь и кровь. Кое-где воины делали «удар милосердия», добивая тяжелораненого татарина, так как в противном случае он бы умирал тяжело и долго, брошенный на поле боя. Как ни странно, шатер хана Ямгурчея был пуст, оставались его жены и дети, которые попрятались за сундуками и поэтому не пострадали, хотя все шатры были иссечены пулями. Через толмача узнал, что хан бежал к туркам в Азов сразу же после первой моей атаки, видя, что войско в панике и не сможет его защитить. К утру было подсчитано, сколько захвачено добра: 65 тяжелых и средних пушек, правда без пороха, так как при моей атаке с воздуха он взорвался, похоронив не одну сотню татар. Поэтому вся артиллерия осталась бесполезным грузом. Были бесполезны и пищали, которых набралось почти 500 штук, так как часть была повреждена взрывами и пожарами, а собирали все подряд, поэтому я и не знал точного ответа. Холодное оружие, луки с колчанами и стрелами, доспехи — все собиралось и грузилось на ладьи. В шатрах хана и его военачальников нашли сундуки с казной. Были взяты табуны лошадей, ковры, продовольствие, пленные, которых набралось почти 6000 воинов и красивых девушек. Правда часть пленных воинов была ранена, и мне пришлось приказать сделать им перевязки. Особо тяжелых, коих еще можно вылечить, привезти в один из шатров, где я почти до обеда делал операции, удаляя осколки и пули, сшивая и дезинфицируя раны, тратя драгоценный новокаин для обезболивания, чтобы у раненого не случился болевой шок. Трое из моих воинов, мечтающих выучиться на лекаря, бинтовали раненых, которых я прооперировал, и относили под брезентовый навес, двое других заносили и раздевали следующего. Некоторые из них благодарили и пытались сунуть мне в руку монету, другие же скрипели зубами, то ли от боли, то ли от злости, но никто не пытался сопротивляться, понимая, что жизнь его сейчас ничего не стоит.

К обеду поток раненых иссяк, да и я уже валился с ног. Собрался пойти в шатер и передохнуть, как появился Иван Михайлович, который пригнал свою часть пленных, которые пытались вырваться из окружения и наткнулись на его войско. Выпив с ним кувшин хорошего вина с ароматом «Изабеллы» и закусив бараниной, оставшейся от татар, я часа на два провалился в сон.

Утром колонна пленных под охраной всадников была отправлена в Астрахань, где впоследствии была продана ногайскому князю Исмаилу за малую деньгу — по одному рублю за пленного воина, и два рубля за молодую девушку или женщину, хотя раб стоил в среднем три рубля, а рабыня — пять и более. Но сразу, такое количество, не взял бы никто. Ну, а нам они связывали руки, да и кормить такую толпу надо, отрывать людей для охраны, а тут союзник Ивана Грозного, который сдерживает Сибирского хана Кулук-Султана, делая набеги на его земли, угоняя его табуны и отары, сжигая все на своем пути, уводя в плен женщин и мужчин. Князь Исмаил, заплатив золотом, отдал распоряжение своим бекам, чтобы они контролировали его имущество в караване и отвели его на свою территорию. Я же отправился осматривать освобожденных рабов, число которых было тысячи и тысячи. Отобрав из них мастеров и узких специалистов, а именно: каменщиков, кузнецов, металлургов, ювелиров, гончаров, кожевников и других, а также несколько лекарей, стеклодувов и алхимика я отправил их на ладьи, остальным, кто хочет осесть на земле и работать, предложил двигаться в Рязань, спросить князя Андрея Федорова. На первое время придется потесниться в бараках, а после тем, кто хорошо работает, будет построена изба, выдан конь и корова, да и орудия для обработки земли выделю. Все, кому некуда было идти, так как татары сожгли деревню и убили всех родных, согласились идти в мое поместье.

Я приказал своему сотнику Василию собрать со всей округи телеги и лошадей для доставки освобожденных русских в Рязань, а также накормить и обустроить их, подготовить запасы продовольствия и корма для лошадей и завтра с утра выступить. Сотня идет в охранение каравана бывших рабов, кто может из них держать оружие — вооружить, благо оружия было много.