Зима Джульетты

– Ой, да что вы? – участливо покачала головой Люба, явно готовясь к следующему наивно любопытному вопросу.

Но Юля ее опередила. То есть не вытерпела. Вскинула глаза, глянула ему в лицо, проговорила тихо:

– Извините, Адам…

И – Любе, еще тише:

– Прекрати, слышишь?

Пока Люба неловко хлопала глазами, они с Адамом глядели друг на друга. Совсем недолго глядели, но долго и не надо было, вполне хватило бы и половины секунды… Той самой половины секунды, чтобы включился общий потайной рычаг, чтобы образовалось общее поле, общий внутренний диалог, мысленный посыл от одного к другому… Как будто они сто лет были знакомы, и давно обращались на «ты», и давно умели разговаривать меж собой глазами…

«Ты чего так переполошилась? Все хорошо!»

«Нет, любопытство не порок, конечно… Разве тебя не раздражает?»

«Да брось. Нисколько не раздражает. А ты почему все время молчишь?»

«Не знаю… Сама не знаю, что происходит… А ты – знаешь?»

«Знаю. Хочешь, скажу?»

«Нет, не надо. Нет, нет…»

Юля испугалась, опустила глаза. И волнение поднялось к горлу, и в ушах зашумело, будто нырнула глубоко под воду. Да, под водой надо и отсидеться, и в себя прийти. Кажется, беседа Адама с Любочкой продолжается. Она опять что-то спрашивает, он спокойно отвечает. И пусть, и хорошо. Голоса невнятно звучат…

Наверное, глупо сидеть так – с опущенными глазами. Получается как в пословице – на воре шапка горит. Нет, надо выныривать и как-то самой определять ситуацию! Дурацкую ситуацию, надо сказать. Потому что надо сейчас действовать по законам жанра, то есть скромно отойти в сторону. Потому что знакомство с Адамом – Любина затея! Все, все Любино! И утреннее коварство, и наивно любопытные вопросы, и красное платьице! И вообще… Люба же не виновата…

Да, главное теперь – найти правильную для себя интонацию как точку опоры. И вовремя отойти в сторону. Зачем, зачем она потащилась на ужин? Вполне могла обойтись без чая и салатика.

Но пошла ведь… Значит, сама себе врет. И еще – знает сейчас, как Адам на нее смотрит… Нельзя, нельзя поднимать на него глаза! Господи, да что же это такое?!. Даже голова кружится!

– Юля, Юля! – вдруг услышала над ухом озабоченный Любин голос. – Что с тобой? Тебе плохо? Ты меня слышишь, Юля?

– Да слышу… Я задумалась, извини…

– Ты бледная такая! Может, на воздух пойдем?

– На воздух? Да, пойдемте на воздух…

Когда пробирались меж столиков, Адам подхватил ее за локоть, сжал сильно. Всего лишь вежливый жест, не более того, даме же плохо стало! Одну даму вон утром вообще на себе тащил… А у нее прикосновение вызвало сердечную аритмию. Нет, правда, лучше бы он этого не делал! И пальцы у него какие! Сильные, цепкие. И опять – волнение к горлу… И попытка включить спасительную иронию – очнись, Юля, старая ты Джульетта! Да разве ты сама от себя ожидала? Да никогда… Видно, заморозилось в тебе с юности что-то невостребованное, Сашкиной гибелью законсервированное, а теперь вылезло наружу, крутит и вертит как хочет. И то ли еще будет? Надо бежать, бежать…

– Может, мы в бар отправимся, дамы? – предложил Адам, когда вышли на улицу. – Как я понял из Любиного рассказа, вы там уже почти завсегдатаи. Но сразу предупреждаю – я не пью, у меня по утрам пробежка.

– Да, мы видели… – тихо откликнулась Любочка, глядя на него с кокетливой улыбкой. – А может, мы просто погуляем?

– Что ж, можно и погулять, – кивнул головой Адам, глядя на Юлю.

– Я не пойду. Вы гуляйте, а я пойду прилягу, у меня голова болит, – пробурчала она себе нос. – Тем более скоро дождь начнется…

– Да где дождь, Юль? – удивленно подняла Люба глаза к небу. – Не будет никакого дождя.

Юля знала – Адам на нее смотрит. И не выдержала, подняла глаза. Сколько они смотрели друг на друга? Меньше секунды? Им хватило, чтобы поговорить.

«Да брось, не уходи…» – попросил он глазами тревожно.

«Не могу… Сам же понимать должен…» – послала она ему ответный импульс.

«Что я должен понимать?»

«Закон жанра… Про Любу все должен понимать… Про ногу, подвернутую утром…»

«Глупости, Юля. Какие глупости. Не уходи. Все равно я пойду туда, куда пойдешь ты…»

«Это ты сейчас говоришь глупости!»

«Нет, это правда. Ты и сама знаешь».

«Ничего я не знаю, не знаю. Не хочу ничего знать. Вообще не понимаю, что происходит! Будто не со мной».

«Это с тобой происходит, Юля. И со мной. И я этому рад…»

И тут же одинаково вздрогнули от Любиного голоса, радостно и бесцеремонно ворвавшегося в молчаливый диалог:

– Ой, а пойдемте в кино?

Они повернулись к ней так быстро, будто схватились за соломинку. И одновременно переспросили:

– Что?

– В кино, говорю, пойдемте… Правда, я не знаю, какой фильм сегодня покажут. А вдруг хороший?

– Да, пожалуй… Да, пойдемте в кино! – торопливо согласилась Юля.

Наверное, со стороны они ужасно забавно выглядели. Взрослые вроде люди…

Фильм был довольно противный, старый американский боевик с гундосым голосом переводчика. Только под пыткой Юля смогла бы раньше пойти на такой фильм. А уж тем более – Любочка. Да и Адам не был похож на любителя киношных стрелялок. Но они сидели, пялились на экран в пустом зале маленького кинотеатра. Дурацкая ситуация. Взрослые вроде люди!