Читаем Зимнее Сердце (СИ) полностью

- Ты все равно мог утонуть, - и не только это, трясущиеся руки Локи едва ли имели что-то общее с лихорадкой. - Ты в порядке?

- Иди внутрь, - пробормотал Локи, поднимаясь и поворачиваясь, чтобы поднять свой плащ. Тони уронил его в снег. Здорово. - Твоя нога еще не восстановилась. Зачем вы сюда вышли? Тут нет ничего, кроме снега и старых деревьев, - подхватив шкуру, он перекинул ее через локоть и, хмурясь, повернулся к Тони.

- Вот именно. Деревья, - улыбнулся он. - Мне нужна древесина, чтобы сделать лук. Это неотъемлемый материал, так сказать.

- Лук.

- Я обещал Клинту сделать лук, который компенсировал бы ему руку, - пояснил Тони, поднимаясь и отряхивая ноги от снега. Озноб давно пробирал кожу, но ощущать его он начал только сейчас. - Я все равно осмотрюсь.

- Нет.

Тони моргнул.

- Прости, что?

Локи сверкнул глазами.

- Ты невероятно склонен к несчастным случаям. Ты же упадешь в воду, или что-нибудь такое же нелепое и невероятное. Я устал от спасения шкуры, твоей и их. Возвращайся в дом и лечи ногу.

- Слушай, я не спрашиваю твоего разрешения или помощи, - заспорил Тони, складывая руки на груди в защите от разыгравшегося ветра. - Может, тебя и удовлетворяет коротать дни во тьме, зализывая раны и жалея себя, но мне нужно занимать себя чем-нибудь созидательным. Я в этом хорош.

Может быть, он немного преувеличивал с таким ответом, но это он был здесь узником, которому сказали, куда не надо ходить, а теперь ему вообще приказывают, потому что это удобно Локи. Тони может с ухмылкой выдержать не очень большое количество такого бреда, прежде чем начнет злиться.

- И твоя цель - создать лук, - ехидно выдал Локи. В его глазах вспыхивали злые искорки. - Часто ты создавал оружие, чтобы скоротать время?

Тони рассмеялся до слез. И не знал даже, с чего вдруг. Теперь в этом не было ничего смешного.

- Бывало, - выдавил он наконец, потирая уголок глаза кулаком. - Ага. Бывало. Хотя тут мало что можно соорудить, - он почти ожидал, что Локи уберется отсюда или снова разозлится для разнообразия, но он лишь взглянул на грудь Тони, где через красную рубашку светился атомный реактор. Теперь, когда его рубашка была наполовину расстегнутой, почти видимый. В тот день, когда он вытаскивал реактор и оставлял его болтаться на груди, он потерял в снегу пуговицы и футболку. Да и не было смысла никакого скрывать реактор от людей, которые уже видели его целиком. Тем более, никто не собирался его здесь похищать из-за технологии.

- Ты это сделал, - больше утверждение, чем вопрос, но Тони кивнул, ожидая неизбежного. Что он делает? Как он там оказался? Не больно? Где твое сердце? Все то же самое спрашивала Пеппер, когда он почти два месяца назад возвращался к цивилизации на машине.

- Ты болен?

Брови Тони взлетели.

- Нет. Да. Я… ранен, - он хотел добавить больше, немного больше объяснений перед тем, как получит сухое согласие или смех и кивок, но слова иссякли. Быть может, ему аукнулось бегство от самоанализа как от бедствия; временами он удивлял правдой даже сам себя.

Взглянув на замок, Локи, казалось, боролся с собой. Руки, которые до сих пор мелко потряхивало, покрыло льдом, и это зрелище обеспокоило Тони сильнее, чем следовало.

- Тебе плохо? Что не так? Давай, ты же пугаешь меня. Ты перестарался? - осмотрев зажившие раны на боку, Тони шагнул ближе и нагнулся, чтобы изучить его внимательнее. Вдруг он разодрал себе что-нибудь. - Нет ничего постыдного, чтобы сказать мне, что я всегда прав… дерьмо! - кожу пальцев кольнуло холодом, обжигая без пламени, ощущение пронзило руку Тони раскаленным ударом боли.

- Нет! - Локи хотел было оттолкнуть ладонь Тони, но остановил движение прежде, чем смог бы нанести еще больше вреда, и теперь размахивал руками, словно не знал, куда их еще деть. Его лицо пересекли ярость и страх. Паника, понял Тони. Это паника. - Сколько еще раз я должен повторять, идиот?!

- Прости, - выдавил Тони, задыхаясь от боли. Ведь его пальцы не онемели, их покалывало, словно были повреждены нервные окончания. На них не было льда. - Я думал, что урон наносят только твои руки и ноги.

Теперь Локи тяжело дышал, скаля клыки, он отшатнулся от Тони, словно хотел сбежать.

- Да, - он ненадолго прикрыл глаза, затем снова распахнул. - Я не знаю, что со мной не так, - он соскоблил с груди лед, глядя на его скопление на руке, как будто никогда не видел прежде.

- Ладно, ух, хорошо, давай работать с тем, что есть, - предложил Тони, пытаясь скрыть волнение. - Ты чувствуешь злость? Угрозу?

- Нет, - прошептал Локи. Его голос огрубел до баса, который запомнился Тони с камер в башне.

- Ты боишься?

- Нет, - скривился он, качая головой, - и не боялся.

- Но до тех пор, как Наташа начала снова дышать, ничего не случилось, - Тони напряженно думал. Что изменилось? Что изменилось, когда она начала дышать? Он ощутил облегчение, Клинт перестал чудить, и они пытались ее согреть… - Хах.

- Что такое? - быстро спросил Локи.

Тони еще раздумывал об этом.

- Открой рот.

- Я… что?

- Просто доверься мне. И не кусайся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное