Зимняя корона

– Ни при мне, ни без меня. Я королева, помните это, и герцогиня Аквитании и Нормандии, и графиня Анжу.

– Да, госпожа.

Если это вообще что-то значит. Ее новорожденный сын снова захныкал, и Алиенора закрыла глаза.

* * *

Воцерковление Алиеноры состоялось на Сретение, в начале февраля, почти через сорок дней после родов. Этот праздник отмечался в честь очищения Девы Марии, и такое совпадение считалось благоприятным знаком. Алиенора еще не оправилась полностью – у нее случались кровотечения, хотя и без угрозы для жизни, и она быстро утомлялась. Приходилось вести себя с осторожностью, подобно старухе, и беречь оставшиеся силы.

На церемонию воцерковления приехала Изабелла. Родив второго ребенка в конце ноября, она быстро окрепла и пустилась в путь из Льюиса в замок Акр. Чтобы навестить Алиенору, специально сделала большой крюк.

– Я так беспокоюсь за ваше здоровье, – сказала Изабелла, когда они остались вдвоем после ритуального пира.

Алиенора откинулась на кровати, под ноги ей подложили вышитую подушку. Маленький сын Изабеллы заснул в своей люльке, и она забрала у кормилицы Иоанна. Он был капризным малышом, однако на руках у Изабеллы сразу успокоился.

– Мне уже гораздо лучше, – ответила Алиенора, – но выздоровление идет очень медленно. Повитухи говорят, что мне больше нельзя рожать. Что я умру, если пройду через это еще хоть раз.

Изабелла встревоженно охнула.

Алиенора устало улыбнулась:

– Не бойся, я прислушаюсь к их совету. У нас четверо сыновей и три дочери, остановимся на этом. Во время родов я поклялась, что не позволю супругу погубить меня таким образом – или любым другим. – Заметив, как ужаснули ее слова Изабеллу, она лишь повела бровью. – Рождение ребенка – это такое же поле брани, как и те, куда так стремятся наши мужчины каждое лето. И брак тоже, кстати.

Изабелла погладила Иоанна по щечке.

– Но еще брак – это счастье, – тихо проговорила она. – И иногда в браке случаются чудеса.

Алиенора подавила желание назвать ее дурой. Изабелла была довольна выпавшей ей судьбой, души не чаяла в своих детях и этом своем муже. Она ведь хотела, чтобы у Изабеллы все сложилось хорошо, и так и вышло. Если ее доля – это кубок с ядом, то пить из него должна она одна и не заставлять Изабеллу пригубить смертельного зелья.

– Да, – согласилась она. – Иногда случаются.

* * *

Неделю спустя зимнее ненастье сменилось мягкой погодой – голубое небо и слабое еще солнце предвещали весну. Окрепшая наконец настолько, чтобы удержаться в седле, Алиенора решилась совершить верховую прогулку в Вудсток, до которого было четыре мили. Они поехали вместе с Изабеллой и тремя старшими детьми, а младшие остались с няньками.

Ричард с радостью вырвался за пределы дворца, неутомимо погонял своего пони, размахивал деревянным копьем и скакал наравне с рыцарями из эскорта Алиеноры, словно был одним из них. Она следила за ним с гордостью и удивлением. В нем мать отчетливо видела бесстрашного воина и будущего властного правителя Пуату и Аквитании. Пока в характере сына брал верх порывистый ребенок, но время это изменит. За Ричардом скакал Жоффруа, изо всех сил стараясь не отставать, но каждый раз, когда он оказывался рядом со старшим братом, тот вырывался вперед.

– Хорошо, что у них будут разные сферы влияния, – поделилась она с Изабеллой своими мыслями. – Они как молодые орлята, каждый хочет быть главным в гнезде. Жоффруа получит Бретань, Ричард – Аквитанию, а Гарри – Англию и Нормандию. И все равно будут смотреть на то, что есть у других, и чувствовать себя обделенными.

– А Иоанн? – спросила Изабелла. – Что достанется ему?

Алиенора взмахнула рукой:

– Может быть, Церковь, или Ирландия, или наследница с землями и влиянием. Сейчас это не так важно, главное, что Иоанн – это еще один сын, который закрепит наследство рода. Так будет относиться к нему Генрих.

Иоанн, их последний сын. По общему мнению, ей больше нельзя рожать, да и сама она не стремится вновь пройти через эту муку. И тем не менее Алиеноре было горько, ведь она прощалась с важной частью своего женского начала и переставала быть сосудом, производящим наследников престола. Никакая любовница, сколь бы восхитительной она ни была, на это не способна. Теперь Алиенора потеряет свое преимущество и престиж. Нет больше того, что делало ей недосягаемой для соперниц.

– Что сказал Амлен, когда ты родила ему сына? – поинтересовалась она у Изабеллы.

Ее подруга постаралась скрыть смущение смехом, но румянец выдал ее.

– Едва услышав о том, что родился мальчик, он ворвался в родильные покои и захотел взять малыша на руки! Повитухи были в ужасе!

Алиеноре это показалось невероятным.

– Никогда бы не подумала, что твой муж способен на такое! При дворе он совсем другой.

Изабелла покраснела еще сильнее:

– Есть одежды для двора, и есть одежды для дома. И бывают такие моменты, когда одежда вообще не нужна. – Она умолкла, занятая тем, чтобы направить свою лошадь вокруг глубокой рытвины на дороге. – Он цельный и честный человек, и я горячо его люблю.

– И он, по всей видимости, тоже тебя любит.

– Мне кажется, что да.