Зимние расследования

– Это ты там отдыхала, а Федя твой принимал комплекс Д-9 с двухступенчатой баллистической ракетой Р-29 для подводных лодок, у нас в закрытом поселке Орджоникидзе как раз испытательная база была, – окоротила подругу тетушка.

– Верно-верно, Федя то и дело уезжал в этот самый поселок, а я оставалась одна в провинциальном пыльном Коктебеле, – Марфинька надула губки. – Скучала ужасно! Если бы не тот милый юноша…

– Какой милый юноша? – встрепенулась я. – Случайно, не искомый Нико?

– Эм… Вспомнить бы…

Марфинька потерла лоб.

– То есть чужого короля Берендея из Брахмапутры вы помните, а своего собственного поклонника – нет? – возмутилась я.

– Бирендру из Биратнагара, – поправила Марфинька, ничуть не устыдившись.

– Знаете, сомневаюсь, что этого Нико стоит разыскивать, раз он такой незапоминающийся, – примирительно сказала тетушка. – Может, ну его? Пусть останется в твоей личной истории интригующим белым пятном, а, ма шер?

– Ты же знаешь, я ненавижу пятна и разный прочий беспорядок! – с достоинством возразила Марфинька и метким щелчком сбила с рукава невидимую пушинку.

– Ладно, попробуем зайти с другой стороны. – Я потянула к себе книжку Петрова-Скитальца, осторожно взяла засушенный колокольчик и подняла его, как маленький флажок. – Внимание на цветочек! Он вам о чем-нибудь говорит?

– Об уроках ботаники? – неуверенно предположила тетя Ида.

В ботанике она не сильна. О цветочках знает меньше, чем о подводных ракетных крейсерах.

– О совпадениях? – У Марфиньки возникла другая версия. Она потыкала пальчиком в книжку. – Смотрите, письмом с цветочком была заложена страница с текстом романса «Колокольчики-бубенчики звенят».

– Так, значит, это колокольчик! – Тетушка обрадовалась возможности заполнить пробел в своих ботанических знаниях.

Правильно говорят: век живи – век учись.

– Момент. – Я навела на цветочек камеру своего смартфона, и установленное в нем умное приложение приятным женским голосом просветило нас:

– Колокольчик Комарова, латинское название Campanula komarovii – травянистое многолетнее растение семейства Колокольчиковых. Редкий вид с узким ареалом, в России встречается на Черноморском побережье Кавказа в пределах Краснодарского края.

– Редкий, значит, – улыбнулась довольная Марфинька.

А умница в смартфоне, немного помолчав, неуверенно добавила:

– Требуется увеличить полив.

– Поздно, милая, – ответила ей вежливая тетушка и сменила собеседника: – Ма шер, очевидно, твой поклонник Нико подарил тебе этот редкий цветик с каким-то намеком.

– Очевидно, – не стала спорить Марфинька. – Но с каким?

– На языке цветов колокольчики – символ любви, честности и повиновения, – сообщила тетушка. – Букет из этих цветов означает «Думаю о тебе».

– А если не букет, а всего один цветок? – задумалась Марфинька.

– «Думаю о тебе изредка», – предположила я.

– Нет, ну это точно не про моего Нико! – не согласилась со мной записная кокетка. – Он явно был пылким поклонником!

– Ага, теперь вы не хотите разбрасываться пылкими поклонниками, а в семьдесят четвертом – одна тысяча девятьсот – погнали беднягу Нико поганой метлой, – съехидничала я.

– Я не погнала! Просто несколько затянула с ответом!

– Совсем чуть-чуть. – Тетя Ида не выдержала и тоже съязвила: – Всего-то на полвека.

– Зачем вы так? Я ведь надеялась на вашу помощь, а вы… – Кокетка обиделась.

Тетя усовестилась и под столом наступила мне на ногу.

– Мы как раз стараемся помочь, – заверила я Марфиньку. – Вижу определенную логическую связь между цветочком и романсом. Пылкий поклонник не мог исполнять его в качестве ночной серенады под вашим крымским балконом?

– Под нашим с Федей балконом? – Марфинька фыркнула. – Ты, деточка, не знала генерала Федоскина, хотя тогда он был только подполковником. Федя пристрелил бы исполнителя ночной серенады, не задумываясь.

– Пристрелил бы, – покивала тетушка.

Мне даже стало досадно, что я не знала их темпераментного Федю.

– Из ревности? – спросила я.

– Из ненависти к шуму. И потом, – Марфинька очень похоже передразнила телефонную умницу, – «Колокольчик Комарова растет на Черноморском побережье Краснодарского края». А Коктебель, чтоб ты знала, находится в Крыму.

– Я знаю! Я бывала в Коктебеле! Это же место с большой культурной историей, во времена Серебряного века там отдыхали поэты и художники, начиная с Макса Волошина!

– В тысяча девятьсот семьдесят четвертом они там тоже тусили. – Марфинька выделила голосом сначала «тысяча девятьсот», а потом «тусили», подчеркивая свой несерьезный возраст использованием молодежного сленга.

Хотя слово «тусили» перестало быть таковым лет двадцать назад.

– Тем более! Что для пылкого поклонника какая-то тысчонка километров! Он мог смотаться за редким цветочком из Коктебеля куда-нибудь в Новороссийск, чтобы порадовать свою прекрасную даму! – рассудила я. – Ведь мог?

– О да, мои пылкие поклонники были способны на многое, – ответила на вопросительный взгляд Марфинька, на этот раз акцентировав местоимение. – И я действительно припоминаю, что слышала этот романс. «Колокольчики-бубенчики звенят, / Простодушную рассказывают быль…»