Зимний гастрольный тур

И люди, уже обряженные в летные костюмы, разбежались по местам. Исчезли, как будто их не было, лесенки, по которым экипажи влезали в кабины. Могучие турбины сначала заворчали, потом зарычали и, наконец, грозно заревели. Один за другим тяжелые бомберы разогнались по полосе, задрали носы и ушли в небо.

Коринженер, шаркая ногами, побрел к трехэтажному зданию управления. Со стороны могло показаться, что он сразу состарился лет на десять.

— Как насчет перекусить, Сергей Василич? Время у нас точно есть, — преувеличенно-бодро вопросил майор (уже) Полознев. Очередное звание было получено по делу. Под началом у Николая Федоровича числилось уже не четверо человек, а все пятнадцать.

Александров был совершенно не в расположении матрицировать что бы то ни было, а потому ответил:

— Николай Федорыч, так ведь в столовой уже не время.

— Тут главное, чтоб связи имелись, — резонно возразил начальник охраны коринженера. — Все устрою. Пошли.

Глава 11

Любой человек, планирующий сложные операции — не обязательно офицер, даже шахматист, затевающий комбинацию — знает, что в задуманный порядок действий может встрять нечто неожиданное. Если подумать о шахматах, то это ход, который в здравом уме и трезвой памяти представить невозможно. Если же речь о военной операции… ну, тут поле для неожиданностей и подлянок со стороны Фортуны совсем уж немеряное. Но эта дама не всегда действует быстрыми темпами; иной раз неожиданность может стрястись хоть и внезапно, однако не сразу.

В качестве иллюстрации к данному тезису мы вполне можем описать рейд трех советских стратегических бомбардировщиков.

Голованов воспользовался служебных положением в личных целях: назначил себе в экипаж лучшего штурмана. И тот не подвел. Легкими коррекциями курса он вывел машину точно к цели.

Командир и штурман обменялись несколькими краткими фразами. Бомболюк открылся. Из него в направлении к лежащей ниже облачности нырнула управляемая бомба.

Разумеется, цель была захвачена. Разумеется, бомба пошла в задуманном направлении. Голованов плавно развернул машину и лег на обратный курс. Дальнейшее от него уже не зависело.

Смотритель лесных угодий при поместье Геринга объезжал их на коне. Иначе действовать было никак нельзя: в некоторых местах подлесок был столь густ, что использование мотоцикла исключалось, ну а применять свои две ноги — это значило бы тратить слишком много времени.

Лошадь услыхала непонятный звук первой и нервно двинула ушами. Очень скоро и лесничий его услышал. Он воевал на Западном фронте в Великую войну, а потому догадался мгновенно: так мог завывать гаубичный снаряд. Лесничий только-только дал шенкеля, как услышал отдаленный хлопок и увидел, что именно его вызвало: огромная бомба спускалась на парашюте, испуская хвост ярчайшего оранжевого дыма. Ветеран, само собой, тут же подумал о газах, а не о простом фугасе. И лесничий помчался в поместье к телефону. Оглянувшись на скаку, он успел увидеть, как эта штуковина плавно приземляется на большой луг, да так, что ее наверняка должно быть видно из северных окон. Ворота были уже недалеко, когда послышался еще один хлопок. Что-то вроде взрыва, но уж очень слабого, не дотягивающего по мощности даже до "милльса" [10].

Бывший фельдфебель отнюдь не горел желанием лично ковыряться в бомбе. Он сделал то, что и должен был: срочно вызвал дежурного начальника охраны рейхсмаршала. Тот точно так же соблюл инструкцию: вызвал специалиста по обезвреживанию бомб. И тут же поставил в известность хозяина поместья.

Через час приехали одновременно Геринг и сапер. Второй разом установил, что никакой взрывчатки в бомбе не было. Зато в ней имелись гигантский букет незабудок и письмо, адресованное лично рейхсмаршалу.

Геринг уже читал доставленное столь необычным способом послание, когда прибежал адъютант.

— Чрезвычайное сообщение, герр рейхсмаршал!

— Что там? — поднял глаза Геринг.

— Только что по радио передали: на стадион, где праздновалась годовщина выступления партии в Мюнхене, сброшена бомба!

— Как фюрер?

— Не пострадал. Его увела охрана, но, к счастью, бомба не сработала. Жертв нет.

Геринг дочитал письмо, подумал и повернулся к адъютанту.

— Райнер, мне срочно нужно в Берлин! — тут рейхсмаршал отвлекся, взял листы бумаги и принялся быстро писать. — Срочно свяжитесь с гросс-адмиралом Редером и передайте ему это сообщение. Также вот приказ для генерал-лейтенанта Штудента[11].

Формально говоря, Эрих Штудент был подчиненным рейхсмаршала. На самом деле эти двое знали друг друга еще с Первой мировой войны. Их отношения не ограничивались чисто воинской субординацией. Толстый Герман знал, что на Штудента он может положиться.

Илья Мазурук и его штурман Вадим Падалко получили самую легкую (в навигационном смысле) задачу. Их самолет мог использовать УКВ-наведение. Но имелись дополнительные условия: штурман, руководствуясь данными от разведывательных полетов, должен был елико возможно избегать обнаружения радарами. Вот почему бомбардировщик заходил на цель с юго-запада, а не с востока.

Диалог при подходе к цели звучал по-деловому: