Зивелеос

Борис Анатольевич хоть и испугался, но заметил, что голос Зивелеоса не громыхал, как в казино, однако догадаться, был ли он настоящим голосом его владельца, или всё же изменён усилителями, не представлялось возможным. Звук продолжал быть каким-то металлическим. Но не это сейчас было важно. Человек, которому подчинялось почти всё в стране, человек облечённый не только властью, но и денежным могуществом короля, способного всё и всех купить, вдруг оказался в подчинении неизвестно кого. В это невозможно было поверить, но и не верить было нельзя.

На Бориса Анатольевича смотрели огромные очки, за специфическими стёклами которых, трудно было разглядеть, какого цвета и каких размеров были реальные глаза человека. Однако от них исходил приказ, исполнять который никак не хотелось.

— Я не держу дома денег, — вяло промямлил он.

— В таком случае я не буду с вами церемониться, уж поверьте. Найду всё сам, но вас при этом в живых не будет, как вам ни жаль. У меня есть постановление о ликвидации вас, как личность, ограбившую народ.

— Я никого не грабил.

— В таком случае, не объясните ли вы мне, как простой научный сотрудник заштатного научно-исследовательского института с окладом в пересчёте на сегодняшний день не более ста долларов смог превратиться честным путём в магната с состоянием в миллион раз превышающим среднемесячный оклад простого рабочего? Я существенно снизил ваше действительное денежное состояние, но это для простоты расчётов. Всё, что я сказал, у меня записано в постановлении о необходимости прекращения вашего существования на земле. Так что вам полезно думать сейчас не о том, как спасти деньги, а о том, как вернуться в жизнь. Считайте, что у вас её уже отобрали. У меня есть некоторые условия, на которых я могу вернуть вас к жизни, но об этом несколько позже. Показывайте ваши деньги.

При последних словах Зивелеос достал откуда-то чёрную трубочку и направил её на изящную хрустальную вазу, украшавшую собой журнальный столик из толстого стекла на массивной чёрной ноге — ваза, жалобно звякнув, рассыпалась на мелкие кусочки.

Борис Анатольевич не стал спорить, а направился прямо в свой кабинет в сопровождении Зивелеоса. Подойдя к широкому письменному столу с японским компьютером и необычно красиво инкрустированным письменным прибором, включающим часы, калькулятор и даже миниатюрный монитор для наблюдения за происходящим в квартире, Борис Анатольевич нажал кнопку под крышкой стола, и правая его тумба плавно развернулась. Нажатие другой кнопки с внутренней стороны тумбы автоматически выдвинуло потайной ящик в самом низу тумбы. В ящике лежал небольшой чемоданчик обычного серого цвета, который в быту привыкли называть дипломатом.

— Здесь миллион долларов, — сказал Борис Анатольевич и положил дипломат на стол.

— Приятно слышать, — ответил Зивелеос, — но откройте его.

Дрожащие руки никак не могли набрать правильно номерной код, но справились-таки, и чемоданчик раскрылся. В нём ровными рядами лежали пачки сто долларовых купюр.

— Раскройте, пожалуйста, одну из пачек, Борис Анатольевич. Я должен убедиться, не подсовываете ли вы мне куклу, как вам доводилось делать это в бытность ломалой. Как вы понимаете, мне и это известно.

Один из виднейших бизнесменов страны покрылся потом. Так и казалось, что он буквально весь стал намокать. Струи пота побежали по всему лицу.

— Вы не смущайтесь, — продолжал Зивелеос. — Мы ведь не на публике. Хотя и она скоро всё о вас узнает. Так что пока давайте-ка мне настоящие деньги, а не это, извините за выражение, фуфло. Я сразу понял, что вы мне будете подсовывать то, что у вас припрятано на случай появления рэкета или чего-то похожего. Я другой человек. Мне нужны деньги для праведного дела. Так что раскошеливайтесь и поживее.

Борис Анатольевич нажал другую кнопку под столом. Тяжёлая правая тумба с трудом стала отъезжать, открывая металлическую дверцу сейфа.

— Вот это другое дело, сказал Зивелеос, — наблюдая, как руки хозяина, хоть и дрожа, но привычными движениями набирают нужный код.

В сейфе оказалось много больше пачек долларов. Зивелеос спокойно перевернул серый дипломат с пачками бумаг, которые только сверху имели настоящие долларовые купюры, и приказал уложить аккуратно настоящие доллары. После заполнения серого дипломата Зивелеос потребовал принести ещё дипломат. Вскоре и этот был заполнен.

— Теперь вот что, Борис Анатольевич, — проговорил Зивелеос, поставив дипломаты рядом с собой, — я догадываюсь, что вы попытаетесь завтра же удрать за границу. Это ваше дело. Однако перед отъездом вы зайдёте к себе в офис и осуществите перечисление четырёхсот миллионов рублей по сто миллионов каждый перевод на четыре счёта, которые я положил вам на стол.

— Это очень много, — возмутился вдруг Рыжий бизнесмен. — Я дал вам гораздо больше наличными.