Злая империя

Она стоит ко мне лицом, но ее лицо поднято, позволяя воде стекать по ее коже.

Мои пальцы сжимаются вокруг тюбика с кремом в моей руке, когда я отталкиваю то, как сильно она мне нужна, мой гнев берет верх.

— Какого хрена ты делаешь? — Я рявкаю.

Все ее тело вздрагивает от моего глубокого, громкого голоса, за которым быстро следует хлопок двери, когда я сильно пинаю ее за собой.

— Черт, — шипит она, ее глаза расширяются от страха.

— Какого хрена, Себ? Ты напугал меня до чертиков.

Делая шаг вперед, я делаю глубокий вдох через нос.

— Я сказал тебе оставаться на месте. — Я прищуриваюсь, глядя на нее, позволяя ей увидеть, как я чертовски зол, но, как всегда, она просто отмахивается от этого, на ее губах появляется улыбка, когда она берет тюбик с антисептическим кремом в моей руке.

— Это просто ожог от трения, Себ. Все в порядке.

— Тебя чуть не взорвали. В этом нет ничего хорошего.

— Я знаю. Я знаю, но…

Сломленный, измученный взгляд на ее лице вытесняет весь гнев и напряжение из моего тела. Она прислоняется спиной к стене, задыхаясь, когда холодные плитки касаются ее воспаленной кожи.

— Детка, — выдыхаю я, роняя трубку, скидывая туфли и стаскивая с шеи и без того ослабленный галстук.

Все еще одетый в рубашку и брюки, я захожу к ней в душевую кабину, вода сразу пропитывает мою одежду.

— Просто… просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо? — я шепчу ей в макушку, когда она прижимается ко мне.

Она кивает, ее тело начинает дрожать.

Она устраивает хорошее шоу для всех остальных, выглядя так, как будто это просто еще один обычный день. Но это не так. Это что угодно, черт возьми, но, и ей нужно перестать притворяться, что все в порядке.

— Ломаться нормально, детка. Я буду держать тебя вместе. Я, блядь, обещаю.

Рыдание вырывается из ее горла, когда ее хватка на мне усиливается.

Мы стоим там, просто держась друг за друга, и вода льется на нас очень долго.

— Позволь мне вымыть твои волосы? — Я спрашиваю, когда она начинает дрожать, несмотря на теплую воду.

Кивая, она отпускает меня и оборачивается.

Мне не нужно беспокоиться о том, что там нечего использовать. Селен держит каждую спальню и ванную в этом доме, как будто это гребаный отель.

Потянувшись за бутылкой шампуня, я выдавливаю каплю на руку и начинаю втирать ее в ее волосы. Запах дыма и гари почти мгновенно сменяется цветочным ароматом, и Стелла немедленно прижимается ко мне, пока мои пальцы работают.

Ее стон разносится по воздуху, когда я массирую ей голову, и она тянется ко мне, обхватывая рукой мое бедро и держась за меня, как будто я ее якорь.

— Хорошо? — Я шепчу достаточно громко, чтобы она услышала через воду.

— Так хорошо, — стонет она, точно так же, как она делает, когда я глубоко внутри нее.

Я смываю пену, прежде чем нанести кондиционер по всей длине, используя пальцы, чтобы распутать узлы.

— Ты хорош в этом.

— Я вырос с тремя сестрами. Не мог не научиться нескольким трюкам.

— Что ж, я ценю это.

Оставив ее волосы ненадолго, я беру гель для душа и щедро брызгаю на руки, прежде чем втирать их в каждый дюйм ее тела.

Ее дыхание вырывается короткими, резкими вздохами, ее соски галькой, а ее стоны просто чертовски грязны, пока я работаю, но я отказываюсь уступать этому.

Я сказал ей, что буду заботиться о ней, и это то, что я, черт возьми, намерен сделать.

— Себ, — стонет она, ее рука тянется за спину в поисках моего члена.

— Детка, я пытаюсь поступить правильно.

— К черту правильные вещи, Себ. Трахни меня у стены, пожалуйста.

Я посмеиваюсь над ней. — Хорошая попытка, Чертовка.

Я быстро смываю кондиционер с ее волос.

Протягивая руку, я поворачиваю ручку, выключаю воду и выхожу из кабинки, к ее большому разочарованию.

Я беру толстое белое пушистое полотенце с поручня с подогревом и жестом приглашаю ее накинуть его.

— У тебя везде вода, — указывает она, кивая на лужу, которая образуется у моих ног.

— Иди, сядь на край кровати. Я скоро буду, — обещаю я, прежде чем попытаться снять промокшую ткань со своего тела и свалить все в кучу в душе.

С полотенцем на талии я отправляюсь на поиски своей девушки.

К счастью, она позволяет мне нанести крем, который я нашел разбросанным на полу в ванной, и, откинув простыни, заползаю внутрь.

Она выглядит измученной, вокруг глаз темные круги, а нижняя губа покраснела и распухла из-за того, что она беспокоилась об этом.

Обхватив руками свои подтянутые ноги, она наблюдает за тем, как я выжимаю полотенце вокруг ее волос, чтобы удалить лишнюю воду, затем предлагаю ей лечь со мной.

Я прижимаю ее тело к своему и крепко обнимаю.

Вокруг нас воцаряется тишина, и я сосредотачиваюсь на ее мягком, неглубоком дыхании, напоминая себе, что она здесь и с ней все в порядке.

— Поговори со мной, детка, — тихо выдыхаю я, не желая пугать ее, но также зная, что она не спит.

— Ч-что произойдет, если… если Эмми замешана в этом? — нерешительно спрашивает она.

— Я думаю, все зависит от того, насколько она вовлечена, — честно отвечаю я. — Если она знала о чем-то из этого, тогда я убью ее сам, черт возьми.