Злая империя

— Как Тобс? — Я спрашиваю, зная, что это будет одна из первых вещей, которые Стелла захочет узнать, когда проснется.

— Он отлично. Маленький ублюдок прямо сейчас тонет в жажде крови.

— Хорошо. Скажи ему, чтобы было чертовски больно.

— Не волнуйся. Он полностью согласен с планом. Как Стелла?

— Она хорошо, чувак. Я… отвлекал ее от всего этого.

Он усмехается, и я могу представить, как он качает головой.

— Конечно, ты это сделал. Я не ожидал ничего другого от вас двоих. Не спускай с нее глаз, братан. Помнишь свое первое убийство? — Он спрашивает. Образ моей первой жертвы врезается в меня, и дрожь пробегает по спине. Я был так молод. Слишком чертовски молод. В тот день умерла не только лживая пизда на другом конце моего пистолета; то же самое произошло с остатками моей невинности, за которые я все еще держался. У меня никогда не было шанса побыть ребенком, но в тот момент это стало последней каплей. День, когда я стал мужчиной. Мне просто нужно было, чтобы мое тело догнало мой разум.

— Да, как будто это было вчера. Она справится. У нее все будет хорошо.

— Я знаю. Она гребаная богиня.

Я усмехаюсь.

— Я и близко к ней не подойду, чувак. Не начинай с этой ерунды. Если, конечно ты… недостаточно мужчина.

— Ты, блядь, хорошо знаешь, что я такой. Как и ты… Я собираюсь спросить, не собирается ли он пойти и найти желающую девушку, чтобы отпраздновать с ней сегодня вечером, когда квартиру наполняет леденящий кровь крик. — Черт. Мне пора.

— Иди, будь с ней, — слышу я слова Тео, прежде чем обрываю звонок и бегу через наш новый дом.

Я не замедляюсь, когда подхожу к двери спальни и влетаю в комнату, но вид передо мной останавливает меня.

Стелла сидит посреди кровати, обхватив ноги руками, все ее тело дрожит, а по щекам текут тихие слезы.

— Стелла, детка, — шепчу я, не желая пугать ее, если она меня не услышала.

Забираясь к ней на кровать, я обнимаю ее в надежде, что это прорвется сквозь то, что ее так напугало.

Она вжимается в мое тело и прячет лицо у меня на груди, ее слезы капают и падают мне на живот.

— Привет, детка. Все в порядке.

Я успокаивающе провожу рукой вверх и вниз по ее спине, шепча, как сильно я ее люблю и какая она чертовски сильная.

Она не произносит ни слова, прижимаясь ко мне, но ее тело не перестает дрожать. Ее кожа покраснела от пота, но мурашки покрывают ее.

— Детка, что…

Я не могу спрашивать, что происходит. Наверное, это хорошо — в любом случае, это чертовски тупой вопрос, потому что она отталкивает меня и мчится в ванную.

Когда я врываюсь за ней, я нахожу ее на коленях, ее рвет в унитаз.

Собирая ее все еще влажные волосы, я растираю ей спину, пока она не закончит.

Сидя на корточках, она убирает с лица несколько выбившихся прядей волос, не отрывая взгляда от своих коленей.

— Я-я сожалею. Я в порядке, — слабо говорит она, ее руки все еще дрожат на коленях.

Двигаясь быстро, я открываю ванну, включаю воду и наливаю немного пузырьков из модной бутылки сбоку.

Оставляя его заполняться, я падаю на колени перед моей девушкой и беру ее лицо в свои руки.

— Никогда не извиняйся за то, что нуждаешься во мне, детка.

Рыдание разрывает ее горло.

— Я-я думала, что со мной все в порядке, — тихо признается она.

— Адреналин только что закончился, и ты в шоке, — говорю я уверенно, более чем узнавая признаки. Черт, я пережил их не один раз за эти годы. Я тоже был свидетелем этого в других. — Но все будет хорошо. Я держу тебя, хорошо? И я не отпущу. Никогда.

Наконец, ее полные слез глаза поднимаются на меня.

— Я убила его, — шепчет она так тихо, что я, вероятно, пропустил бы это, если бы не видел, как двигаются ее губы.

— Да, детка. Ты сделала это. — Я хочу сказать ей, что это тоже было чертовски красиво, но я не думаю, что она оценила бы это прямо сейчас. — Потому что он причинил тебе боль. Он причинил мне боль, — говорю я, указывая на шрам на моем плече. — Потому что он причинил боль Тоби.

Ее глаза затвердевают от гнева, когда я указываю на каждого из них, и я знаю, что она начинает вырываться из своей тьмы.

— Теперь мы все в безопасности, благодаря тебе.

Она разжимает свои пальцы, протягивает руку и берет мои.

Проводя большими пальцами по костяшкам ее пальцев, я жду, пока она сформулирует свои слова.

— Ч-что теперь будет? — Ее снова пробирает сильная дрожь, несмотря на то, что мы сидим на полу с подогревом.

— Придержи эту мысль.

Поднимаясь на ноги, я тяну ее за собой. — Пошли, давай согреем тебя.

Положив руки ей на бедра, я провожу ее к почти полной ванне и помогаю ей залезть.

В ту секунду, когда она опускается в воду, я подхожу к ней сзади, обхватываю ее ногами и притягиваю ее спиной к своей груди, заключая ее в свои объятья.

Она ерзает, устраиваясь поудобнее, и я удовлетворенно вздыхаю. Я знаю, что она сейчас борется, и я чертовски ненавижу это, но, чувак, мне это было нужно.

— И что? — спрашивает она, напоминая мне, что хотела получить ответы на некоторые вопросы.