Злая принцесса

Она повернула голову.

– И если ты умная девочка, то оставишь его в покое. Не заставляй меня повторять это снова.

Я могла бы согласиться, чтобы она ушла, но она выбрала плохой день.

– Вау, – пробормотала я с притворным удивлением.

– Что «вау»?

– Просто неожиданно. – Я невинно пожала плечами. – Не думала, что он простит тебя за то, что ты трахалась с его братом. – Я оскалилась. – Шлюха.

Я не успела моргнуть, как она схватила банку с газировкой, вылила ее мне на голову и смяла о мой затылок.

– Сука.

Вздохи и шепот мгновенно наполнили столовую, и я, будто сквозь пелену, заметила, как она сжимает руку в кулак. Я поморщилась, приготовившись к удару. Но его не произошло.

– Отвали от нее, – прорычал Стоун, оттаскивая Мерседес.

Она сопротивлялась совсем недолго, ведь Стоун – и его слова – оказались сильнее нее.

– Я сказал тебе, что между нами все кончено.

Ее лицо исказила неприятная гримаса.

– Только потому, что она…

– Бьянка с этим никак не связана. Я тебя больше не хочу, Мерседес. Тебе пора это понять и прекратить вести себя как одержимая преследовательница.

– Так ее! – крикнул кто-то.

Унижение, которое испытывала сейчас Мерседес, можно было пощупать руками, хоть она и старалась его скрыть.

– Пошел ты, – ее взгляд стал тяжелым, – и твой крошечный член.

Столовую наполнили улюлюканье и свист.

В глазах Стоуна мелькнула боль, и не успев себя остановить, я закричала:

– Не крошечный! – Оперевшись на стол, я встала. – Поверь, я видела. – Я подмигнула ей. – Ты многое потеряла.

Мерседес снова кинулась на меня, но на этот раз мне на помощь пришла охрана и утащила ее прочь.

Стоун перевел взгляд на меня.

– Ты в порядке?

– Голова болит, но переживу.

Он снял толстовку и протянул ее мне.

– Держи.

Учитывая то, что я вся была покрыта липкой газировкой, я с удовольствием приняла ее.

– Спасибо.

Он кивнул и вернулся к своему столу.

Глава двадцатая

Я пришла просто, чтобы вернуть толстовку.

По крайней мере, это я повторяла себе, пока шла к «Кукареку».

Когда Сойер сказала, что поедет на работу, чтобы помочь накормить бездомных после ужина в честь Дня Благодарения, я попросила ее меня подвезти.

Я быстро нашла Стоуна взглядом. Он был по локти в картофельном пюре и подливе и вручал каждому, кто подходил к нему, большую порцию, сопровождая это улыбкой на своем прекрасном лице.

К черту его за то, что он такой добрый и до смешного милый.

К черту мое сердце за то, что пропустило удар.

Я попыталась подойти к нему, но меня остановил мистер Гонсалес.

– Ты… на выход.

Черт возьми.

– Да ладно вам, мистер Джи, – крикнул Стоун из-за стойки. – День Благодарения ведь.

Когда стало ясно, что мистер Гонсалес не собирается уступать, я добавила:

– Я подумала, вам может пригодиться помощь.

Ну, это не совсем правда. Но почему нет? Тут было довольно многолюдно, и им явно не помешала бы лишняя пара рук.

Стоун вскинул брови от удивления.

– Серьезно?

– Абсолютно, – твердо заявила я.

Может его босс меня и не любил, но накормить бездомных и нуждающихся ужином на День Благодарения – это очень достойно, было бы замечательно принять в этом участие.

Мистер Гонсалес подумал несколько секунд, прежде чем сказать:

– Ладно. Но только сегодня. Никаких исключений. – Мужчина достал из кармана сетку для волос. – Надень это.

Я сделала, как он сказал, и встала у стола с подливой рядом со Стоуном. Двигаться на костылях было немного сложно, но у меня получилось подстроиться под ритм работников.

Все это время я чувствовала взгляд Стоуна, прожигавший во мне дыру.

– Что?

Его губы изогнулись в усмешке.

– Ничего.

Чушь. Я одним взглядом дала ему понять, что думаю по поводу этого ответа.

Он набрал пюре своей огромной ложкой.

– Я просто никогда не думал, что увижу Бьянку Ковингтон в резинке для волос, кормящую бездомных.

– Ну, я рада здесь находиться. – Положив подливу на тарелку какой-то женщины и пожелав ей счастливого Дня Благодарения, я решила рассказать все, как есть. – Хотя, по правде говоря, это не официальная причина, по которой я пришла сюда сегодня.

Выражение его лица стало любопытным.

– Оу, неужели? – Стоун отдал тарелку следующему человеку. – Так почему же ты здесь?

Наши взгляды встретились.

– Из-за тебя. – Попытавшись скрыть свою неловкость, я кивнула на свою сумку на полу. – В смысле, из-за твоей толстовки. Хотела вернуть.

Опустив ложку, он подошел ко мне чуть ближе.

– Правда?

О, Боже. Сейчас я как никогда была благодарна костылям, ведь ноги у меня внезапно стали совершенно ватными.

– Ага. – Я отвела взгляд. – Подумала, она тебе нужна.

К счастью, в этот момент перед нами оказалось несколько людей, и мы снова вернулись к работе.

– Бьянка? – сказал он спустя, кажется, целую вечность.

– Да?

– Он был не прав.

Голос у Стоуна был такой тихий – я едва могла разобрать, что он говорил.

– Что?

Мне нужно было убедиться, что я правильно поняла его слова.

Выражение его лица было полно боли, когда он повторил: