Златокожая девушка и другие рассказы

«Что вы, госпожа Блэйскелл! Мне едва удалось от него удрать!»

Госпожа Блэйскелл озадаченно моргнула: «Господин Веббард представил все это дело не совсем таким образом. Он говорит, что вы…»

«Разве то, что он сказал, правдоподобно? Разве такое могло случиться, госпожа Би?»

«Ну… нет, конечно, – признала госпожа Блэйскелл, поставив локоть на стол, опираясь подбородком на ладонь и постукивая ногтем по зубам. – Несомненно, все это выглядит нелепо, по ближайшем рассмотрении». Она посмотрела Джине в лицо: «Но как так получилось, что…»

«Он позвал меня в спальню, а потом…» – Джина никогда не умела заставить себя плакать, но по меньшей мере закрыла лицо ладонями.

«Ну-ну, не надо так огорчаться, – принялась ее утешать госпожа Блэйскелл. – В любом случае, я не поверила Веббарду. Неужели он… неужели…» – она не могла сформулировать вопрос.

Джина трясла головой: «Хотя старался изо всех сил!»

«Я так и знала! – пробормотала госпожа Блэйскелл. – А я-то думала, что он повзрослел и перестал заниматься чепухой».

«Чепухой?» – Джина придала этому слову выражение, поставившее его в совсем другой контекст.

Госпожа Блэйскелл неловко отвела глаза: «Эрл прошел через несколько стадий развития – трудно сказать, какая из них была самой неприятной… Год тому назад – нет, пару лет тому назад, потому что тогда Хьюго был еще жив, и вся семья держалась вместе – Эрл насмотрелся земных фильмов настолько, что начал восхищаться земными женщинами, и все мы беспокоились по этому поводу. Слава богу, он сумел избавиться от этого нездорового пристрастия, но из-за него он стал еще больше стесняться и смущаться, – госпожа Блэйскелл вздохнула. – Если бы только одна из хорошеньких девушек на станции полюбила его такого, как он есть, за его блестящий ум… Нет, все они так романтически настроены, их так привлекают пышные округлые тела и нежная плоть… Короче, каждый раз, когда одна из них улыбается ему, бедняга Эрл уверен, что ее интересуют его деньги, а не он сам – и, скажу я вам, скорее всего, так оно и есть! – начальница задумчиво взглянула на Джину. – И мне пришло в голову, что Эрл, может быть, снова поддался старым… как бы это выразиться… причудам. Не то, чтобы вы не были добропорядочной, прилежной горничной – уверена, что вы делаете все возможное».

«Ну и ну!» – думала тем временем огорченная Джина. Судя по всему, сегодня утром она не добилась того, на что надеялась. Что ж, в любом предприятии приходится время от времени отступать.

«Так или иначе, господин Веббард просил меня поручить вам другие обязанности, чтобы вы не попадались на глаза господину Эрлу, потому что он, по всей видимости, испытывает к вам неприязнь… И после того, что случилось сегодня утром, надо полагать, вы не станете возражать».

«Конечно, нет», – рассеянно отозвалась Джина. Эрл! Испорченный предрассудками, избалованный, извращенный недоросль!

«Сегодня просто приберите в Плезонсе, разложите на столиках новые журналы и полейте растения на внутреннем дворе. Завтра… посмотрим, что будет завтра».

Джина кивнула и повернулась, чтобы удалиться.

«Еще одна вещь…» – не слишком уверенно задержала ее госпожа Блэйскелл. Джина ждала. Казалось, начальница не могла подыскать подходящие слова.

Слова эти вырвались залпом, непрерывным и торопливым: «Будьте осторожны, особенно будучи наедине с господином Эрлом. Вы же понимаете – вы находитесь на Станции Эйберкромби, а он – Эрл Эйберкромби, владелец и верховный судья станции. Происходят самые странные вещи…»

«Вы имеете в виду насилие, госпожа Блэйскелл?» – шокированным шепотом спросила Джина.

Госпожа Блэйскелл замялась и покраснела: «Да, скорее всего, это можно было бы так назвать… Выяснились кое-какие постыдные обстоятельства. Весьма неприятные обстоятельства, хотя мне не следовало бы вам об этом говорить, вы провели с нами всего лишь один день. Но будьте осторожны! Я не хотела бы, чтобы на моей совести была еще одна погибшая душа».

«Я буду осторожна», – пообещала Джина подобающим случаю приглушенным тоном.

Госпожа Блэйскелл кивнула, тем самым показывая, что разговор закончен.

* * *

Джина вернулась в столовую. Госпожа Блэйскелл беспокоилась о ней – очень хорошо с ее стороны. Можно было подумать даже, что госпожа Блэйскелл привязалась к ней. Джина невольно презрительно усмехнулась. На это не следовало надеяться. Она никогда не нравилась женщинам, потому что мужчины никогда не были в безопасности поблизости от Джины. Не то, чтобы Джина с ними сознательно флиртовала – по меньшей мере, не всегда – но в ней было что-то привлекавшее интерес у мужчин, даже у самых странных мужчин. На словах они охотно признавали, что Джина была еще ребенком, но их глаза ощупывали ее – так, как всегда инстинктивно блуждают глаза молодых людей.