Злоба

– Не благодари, человечек, – прогремело позади. Он обернулся и увидел возвышающегося над ним Альциона с большим длинным мечом в руке – с его лезвия капала кровь.

– А б-битва… – через силу выдавил Верадис.

– Почти всё, – пробасил Альцион. – Смотри.

Верадис провел рукой по глазам, вытирая кровь и пот. Альцион был прав. Стена щитов выдержала атаку великанов, и теперь свыше четырех десятков мертвых воинов-великанов лежали вдоль нее. Чуть поодаль все еще слышались звуки битвы. Верадис двинулся по краю долины, следуя за Альционом.

Драйги, что прорвались сквозь его стену щитов, нанеся огромный урон, теперь убегали, поднимая за собой облако пыли.

Обернувшись, Верадис посмотрел вниз. Часть великанов с драйгами отступала, возвращаясь в лощину; немногие из тех, кто продолжал стоять и сражаться, были окружены потоком конников.

– Помни о муравьях, – сказал Натаир.

С этого места драйги и всадники казались Верадису странно похожими на муравьев, которых он видел в тот день на поляне: тех самых, окруживших собаку.

Его взгляд остановился на одном воине, держащем в руке штандарт Натаира. Раука все еще жив. Отлично. Затем он увидел Натаира – принца было легко узнать на большом белом жеребце. Он вонзил копье в драйга. Зверь взревел, поднялся на дыбы и упал назад, похоронив под собой нескольких всадников. И битва закончилась – так же резко, как и началась. Верадис вздохнул с облегчением. Натаир был прав: тактика внезапности, военная хитрость, их собственные стихийники – все вместе это помогло им выиграть битву. Но проигрыш был так близко – они словно удерживали равновесие на острие ножа. Если бы великаны и драйги повернули и напали на стену щитов с тыла вместо того, чтобы бежать…

Но они этого не сделали. Битва была выиграна, победа оказалась за ними.

Верадис взглянул на склон и увидел ратников, что смотрели на него. Другие стояли на коленях, помогая товарищам; плакали, стонали, кричали раненые. Еще большее число тел в неестественных позах беспорядочно валялось по склону хребта. Верадис почувствовал, как все его тело вдруг пробила дрожь, и посмотрел на свои руки. Он все еще сжимал в ладони короткий меч, весь черный от высыхающей крови. Подняв его в воздух, воин издал победный клич. Те, что стояли вокруг него, сделали то же самое, а затем к ним начали присоединяться все больше и больше людей, словно рябь от камня, брошенного в воду. Клич изменился и превратился в имя:

– НАТАИР! НАТАИР! НАТАИР!..

Глава 38. Кивэн

Кивэн стиснула зубы – глаза застилал пот, и их нещадно щипало, отчего девушка начала моргать. Она тряхнула головой в отчаянной попытке избавиться от образовавшегося перед ней тумана и тут же почувствовала, как оружие Корбана ткнулось в углубление между шеей и плечом. Не то чтобы это было настоящее оружие – так, ветка, которой они попытались придать форму, напоминающую учебный меч.

Она нахмурилась, бросила свою палку на землю и подняла руку.

– Минутку, – пробормотала она, пытаясь отдышаться.

Корбан кивнул и сделал шаг назад. Губы его дернулись в улыбке.

Они находились в саду позади дома. Небо было пронзительно-синего цвета и без единого облачка. Солнце стояло высоко и безжалостно жарило, хотя день середины лета уже давно прошел. Кивэн вытерла пот с лица и шумно села в траву. Гроза была рядом и не обращала на нее ни малейшего внимания – сжавшись словно меховая пружина, она подкрадывалась к кустам золотарника. Вдруг ее уши навострились, и, прижавшись к земле, она бросилась вперед. Из зарослей свечой выскочила жаба – и, юркнув между неуклюжими лапами Грозы, исчезла в траве.

Корбан хлопнул по руке Кивэн мехом с водой. Она снова смерила его сердитым взглядом, но взяла мех и сделала несколько жадных глотков.

– Ты должна быть благодарна, – сказал он, нависая над сестрой.

– За что? За новый синяк? – Она потерла плечо.

– Нет. За то, что я учу тебя пути воина. – Он произнес это так, словно разговаривал с несмышленым ребенком.

– Воина, – фыркнула она, подняв бровь.

Корбан в ответ скорчил гримасу.

– Я благодарна, – усмехнулась она, протягивая руку, чтобы он помог ей подняться. – Просто это раздражает. То, как легко ты меня победил.

– Для меня это что-то новенькое, – улыбнулся брат. – Мне ты тоже порядочно синяков понаставила.

Кивэн было досадно – она чувствовала, что чему-то учится, движется вперед, становится лучше, и все же ей никак не удавалось прикоснуться к Корбану хотя бы самым кончиком своего самодельного оружия. По правде говоря, разрыв между ними делался все больше и больше.

«Должно быть, он действительно чему-то учится», – подумала она, оглядывая его с ног до головы.

«Он меняется». – Эта мысль внезапно осенила ее, пока она стояла на месте. Не только его фигура, хотя это было самым очевидным: руки стали толще, плечи – шире, лицо – более угловатым. Но и по-другому, изнутри. Взять хотя бы сегодня. Корбан вернулся с Рябинового поля тихим и задумчивым, но менее обеспокоенным, чем выглядел в последнее время. Его улыбка казалась другой, более глубокой.

– Ну, продолжим, – сказал он, встав в стойку и подняв палку.