Злоба

Вот к ней подошел Корбан – и тоже с тревогой уставился на бушующую далеко внизу битву.

– Так ты не присоединишься к тем, кто во дворе? – спросила она у брата.

– Что? А, нет, – покачал он головой. – Пендатран велел брать только испытанных воинов.

– Но ты ведь тоже испытанный… – вступилась она за честь брата, но затем раздражение отступило, сменившись облегчением. На самом-то деле не хотелось бы видеть Корбана там, внизу.

Из-за спины, со двора, донесся голос Пендатрана – военачальник выкрикнул какой-то приказ, ворота со скрипом открылись, и через них на мост хлынул поток всадников.

Воины Оуайна были готовы к такому повороту, и всадников встретила чаща копий.

Конники с великим грохотом врезались в эту колючую стену: затрещали древки, заржали лошади, рвалась на куски плоть, в воздух взлетали тела. Дальний конец моста превратился в бурлящее месиво из лошадиного мяса, крови и железа.

К первым рядам копейщиков Оуайна сзади подтягивались еще бойцы. Сам же мост заполнился под завязку людьми Пендатрана, и между двумя лагерями, в месте, где мост упирался в край расщелины, образовался настоящий затор из мертвых и раненых.

Кивэн увидела Пендатрана на его могучем боевом коне – полководец то погружался в месиво тел, то вздымался на его бушующих волнах, разя врага своим полуторным мечом. Он перерубал пополам древки копий, отсекал головы и загребущие руки, что тянулись к нему, силясь стащить вниз. Вражеская шеренга медленно, но верно прогибалась под его натиском. Он вгрызался в толщу неприятельского строя, становясь острием клина из остальных воинов Ардана, что сгрудились за ним.

Затем в грудь скакуну Пендатрана вонзилось копье, и его предсмертное ржание на мгновение перекрыло грохот боя. Он рухнул, воины в красных плащах хлынули вперед, и Пендатран скрылся под ними, как тонущий человек под гребнем волны.

Ратники Ардана издали зычный рев и попытались прорваться к своему военачальнику, но в этот миг на мосту все смешалось в бурлящее море рук, ног, кожи, железа и крови.

Затем Корбан показал пальцем вниз – Пендатран снова вынырнул на поверхность, его огромная фигура сделалась сердцем водоворота, который он образовал вокруг себя, неистово вращая клинком. Вот он отступил и снова потонул, но уже в рядах своих воинов, и какое-то время два воинства сражались друг с другом, с обеих сторон гибли люди, но ни одна сторона не получала преимущества. В конце концов людей Ардана медленно, шаг за шагом, оттеснили назад через мост, обратно в тень Каменных врат. Как только нарвонцы попали в пределы досягаемости воинов, оставшихся на стенах, на головы им посыпались камни и копья. Когда Пендатран и его выжившие ратники отступили, между двумя сторонами образовалась пустота, а затем, громко лязгнув, ворота снова закрылись.

Кивэн подбежала к другой стороне стены, посмотрела вниз, во двор, и увидела там бледного Пендатрана – военачальник сидел обхватив голову руками.

Битва на равнине внизу все еще бушевала: главная схватка теперь кипела ближе к крепости, а Далгар отчаянно пытался пробиться к Дун-Каррегу.

Однако их окружили почти со всех сторон – во всяком случае, так казалось сверху, – и вот на глазах у Кивэн по рядам ратников пробежала дрожь, напоминающая ту, которая охватывает зверя в миг перед смертью. Почти сразу же после этого воины начали вырываться из горнила битвы, отступая по усеянным трупами лугам. Сначала по двое-по трое, узенькой струйкой, но довольно скоро хлынули непрерывным потоком, поскольку дружина Далгара была окончательно сломлена и разгромлена. Тех, кто бежал, преследовали отряды конных воинов. Удалось ли кому-нибудь спастись, Кивэн не ведала.

Через некоторое время к крепости подъехало около двух десятков воинов с Оуайном во главе. Когда он достиг моста, его взгляд заскользил по зубчатым стенам, но вот он увидел наверху Пендатрана и глумливо расхохотался. Натянул поводья, добравшись до побоища на мосту, и воины, что были позади него, вывели вперед лошадь – поперек ее спины лежало тело. Оуайн сбросил его на землю и уехал.

Пендатран приказал открыть ворота и вышел на мост. Там он остановился, но строй ратников Нарвона не пошевелился, не издал ни звука. Он склонился, поднял брошенный труп на руки и понес обратно через мост тело Далгара, своего сына.

Глава 81. Корбан

Корбан прислонился к стене, огибающей Рябиновое поле, и смотрел, как закатное солнце превращает небо в расплавленную медь.

– Буря надвигается, – сказал Дат.

Оба поужинали в трапезной, но после событий предыдущего дня там царила крайне гнетущая обстановка. Слишком свежа была еще память о поражении и гибели Далгара.

– Итак, – торжественно изрек Корбан, чтобы отвлечь себя и друга от тяжелых мыслей, – теперь мы оба воины.

– Да, – сказал Дат и коснулся своей воинской косы. – Ну почти, – добавил он. – По-моему, я не стану полноценным воином, пока не просижу свою Долгую ночь.

«Или не продрыхнешь, как я», – подумал Корбан.

– Вряд ли Оуайн позволит тебе проехать ради этого мимо своего войска.

– Это точно, – согласился Дат. – Приятно чувствовать, что прошел испытание воина, а?