Злоба

– Т-т-ты… – прошипел Хельфах и шагнул к Корбану, сжимая кулаки; вместе с ним двинулись Рэйф и Крэйн.

Заскрипели отодвигаемые стулья, и по обе стороны от Корбана разом возникли Фаррелл и Дат, за ними выросла мощная громада Таннона, а из разных концов трапезной потянулись другие – Мэррок и Кэмлин, Эвнис и Коналл.

– Хватит! – завопил Пендатран.

Корбан смотрел Хельфаху в глаза, стоя почти нос к носу с ловчим, и слышал, как в ушах бешено колотится сердце. Казалось, будто миг застыл в равновесии на лезвии ножа.

Затем двери в трапезную со скрипом открылись, и вошли Натаир с Сумуром, Раукой и другими орлиными стражами.

Корбан завороженно уставился на Натаира. Тень вокруг него стала видна намного яснее. Корбан вздрогнул, и ему показалось, будто в короля впились чьи-то когти, а из глубин окутавшего его темного облака тускло мерцают красные глаза. Некая сущность нашептывала что-то на ухо Натаиру. Король Тенебрала остановился, посмотрел на Корбана и улыбнулся, затем Эвнис подозвал его к своему столу.

– Пожалуй, не стану портить сыну такой славный миг, – прошипел Хельфах. Он вышел из круга, а за ним последовал и Крэйн.

– Давайте уже, не тяните, – прорычал Пендатран, и Корбан с Рэйфом, как подобает, ступили на ристалище. Рэйф был на полголовы выше Корбана, его руки и ноги были длинны и проворны. Однако Корбан был шире в плечах и, скорее всего, сильнее – по крайней мере, он на это надеялся.

Корбан мельком взглянул на королевский стол и встретился глазами с Галионом. Его бывший оружейный наставник приложил палец к виску и мягко постучал.

«Думай», – как бы говорил ему Галион.

«Гнев – враг твой, – повторил он про себя, чувствуя, как сердцебиение начинает замедляться. – Помни, на кону жизнь Грозы».

Корбан закрыл глаза и вдохнул побольше воздуха, а открыл их, только когда услышал, как Рэйф с лязгом вытаскивает меч из ножен, затем схватился за рукоять своего меча и медленно вынул оружие. Принял стойку, поднял меч высоко над головой, держа его двумя руками. Стал ждать.

– Начали! – скомандовал Пендатран.

Корбан сорвался с места и принялся наносить удары по голове Рэйфа: раз, два, три удара в одно мгновение. Рэйф отшатнулся, отчаянно пытаясь выставить блок.

Корбан развернулся на пятках, внезапно обошел защиту Рэйфа и треснул его локтем по щеке, так что тот отлетел и впечатался спиною в стол. Когда Корбан снова пошел в атаку, сын охотника поднял свой клинок, но потерял равновесие, пытаясь одной рукой оттолкнуться от столешницы, и Корбан просто хлестнул мечом по его мечу и выбил оружие из рук у противника. После этого клинок Корбана оказался у самого горла Рэйфа.

В зале царила полная тишина, лишь потрескивало пламя в очаге да прерывисто дышали соперники на ристалище; Корбан посмотрел Рэйфу в глаза и увидел в них страх, растерянность и стыд. Он слегка повел запястьем, и на шее у Рэйфа появилась тонкая красная черта.

– Первая кровь! – объявил Корбан и отступил, убирая меч. Рэйф стоял как вкопанный и тяжело дышал, а по его шее сбегала алая струйка.

Корбан оглянулся и увидел на лицах своих друзей восхищение, удовлетворение и что-то еще… На него смотрели все. Он поймал взгляд стража Натаира, Сумура, – тот хмурился, в его глазах читался немой вопрос. Затем он посмотрел на стол – Галион гордо улыбался. Пендатран коротко кивнул.

– Наш спор разрешен? – спросил Корбан у Бренина, только теперь понимая, что у него перехватило дыхание, а в груди лихорадочно колотится сердце. Глядя на короля, который все еще казался равнодушным, он вдруг почувствовал, как возвращается прежний гнев.

– Д-да, от-тныне дело о твоем волч-чне з-закрыто, – невнятно, заплетающимся языком бросил Бренин, не выпуская кубка из рук.

– Жаль, – сказал Корбан; слова вылетали изо рта прежде, чем он успел одуматься, ибо гнев на миг лишил его рассудительности, – жаль, что отец так мало ценит жизнь собственной дочери. Мы с Грозой заслужили большего.

Бренин нахмурился, попытался было встать, но пошатнулся и снова сел. У Корбана глаза полезли на лоб: он осознал, насколько король пьян. На этом он отвернулся и занял свое место рядом с отцом и друзьями, чувствуя, как пламя гнева все еще кипит внутри.

Глава 82. Кастелл

Кастелл передернулся; боевой пот в этом сыром, душном подземелье постепенно высыхал.

Он нагнал Макуина, и теперь они почти бежали, чтобы не терять из виду огонек факела, выдающий присутствие Ромара.

Облегчение, которое он испытал, когда пришел Верадис, изменивший ход битвы не в пользу гуненов, быстро улетучивалось. На смену ему приходило возрастающее предчувствие чего-то дурного.

Они уже некоторое время шли по этому подземному ходу, все время спускаясь, оставляя свет дня далеко позади. Впереди было около сотни воинов – в основном почетный караул Ромара и гадрайцы. Всего в нескольких шагах поблескивала в свете факелов лысина Оргулла, а позади было по меньшей мере столько же бойцов, в том числе – Джаэл.