Злоба

В тот же миг раздался свист, влажно чавкнула плоть, и орлиный страж, удерживавший Бренина в заложниках, рухнул – из его горла торчала стрела с черным оперением.

На мгновение все в зале ошеломленно замерли, а затем разразилась бойня.

Эвнис бросился на Бренина, потянувшись за чем-то в складках плаща, оба врезались в стол и рухнули на пол. Пендатран рванулся к Бренину, наполовину вытянув меч, и столкнулся с Натаиром, после чего Сумур наконец полностью выхватил клинок из ножен. Пендатран с грохотом упал на стол – из его горла хлынула темная кровь. Орлиные стражи Натаира вырезали почетный караул Бренина и образовали плотный защитный полукруг вокруг Натаира и Бренина. Ратники бросились на помощь Бренину, но Раука что-то крикнул, и орлиные воины подняли свои щиты и сомкнули их в своеобразную стену. В других местах дружинники из имения Эвниса поднимали оружие на своих соседей по трапезной.

Новый свист, новое чавканье плоти – стрела нашла щель между щитами, и еще один орлиный страж замертво упал на пол.

Корбан осмотрел комнату и увидел, что Кэмлин достает из колчана еще одну стрелу. Люди Эвниса также заметили лесовика и с воем кинулись на него. Но Корбан не знал, на каком участке лучше всего присоединиться к схватке. Бренин бился за свою жизнь, но Эдана тоже находилась под угрозой, Галиона теснили превосходящие силы противника, да и его друзья, Дат и Фаррелл, также были в опасности. В зале все смешалось, воины Эвниса, казалось, были повсюду.

А затем Таннон рявкнул и бросился к Бренину, который, как можно было видеть, все еще боролся с Эвнисом у ног Натаира. Кузнец взмахнул своим огромным молотом над головой и начал буквально пробивать ударами путь к своему королю. Люди из имения Эвниса расплющивались о пол, с жутким треском ломались кости, а рядом с молотобойцем бежал, рычал и терзал врагов зубами Буддай.

Недолго думая, Корбан последовал за отцом – путь был легким, поскольку Таннон пробил дорогу, оставив позади себя след из мертвых тел. Корбан поднял щит и поражал копьем любого, кто пытался атаковать отца с незащищенной стороны. С другого бока Таннона оберегал Буддай, и медленно, словно клиновидный наконечник копья, они пронзали толпу воинов и приближались к Бренину.

Вдруг грохот битвы заглушил вопль – высокий и пронзительный. Это кричала Эдана – принцесса смотрела сквозь щель между ратниками на своего отца, лежащего неподвижно на земле. Эвнис сидел на нем верхом и сжимал в кулаке окровавленный нож.

Таннон взревел и с удвоенной силой саданул молотом в грудь человеку, что попытался преградить ему путь. Буддай прыгнул, сомкнул челюсти вокруг бедра другого человека и замотал головой, тогда как Таннон опять взмахнул молотом. Корбан выставил свой щит вперед и тем самым отклонил меч, направленный Таннону в шею, а затем ткнул копьем и почувствовал, что оно глубоко вошло в мясо. Попытался вытянуть оружие, но острие копья застряло. Корбан выругался, зная, что по-хорошему надо бы добить раненого, но не смог заставить себя это сделать и вместо этого вытащил меч и начал прорубать себе дорогу им.

Все трое – отец, сын и пес – неожиданно вышли на открытое пространство, за которым виднелся полукруг орлиной стражи Натаира, а в нем спокойно стояли Натаир и Сумур. Перед ними лежало около десятка трупов защитников Дун-Каррега – тех, кто пытался добраться до Бренина.

Все остальные по-прежнему дрались с людьми Эвниса. Во всей окружающей наразберихе Корбан разглядел лишь то, что Галион все еще держится, а еще горстка воинов сбилась за ним в кучку. Дата и Фаррелла он вообще не увидел.

Таннон подошел к орлиным стражам, и один из них выступил вперед. Это Раука, понял Корбан, глава почетного караула Натаира.

– Не подходи, здоровяк, – сказал он. – Нет нужды умирать за уже погибшего короля.

– Жив он или мертв, а все же это мой король, – с вызовом произнес Таннон. – И я хочу у вас его отобрать.

Раука смерил Таннона оценивающим взглядом, заметив в руках у кузнеца огромный окровавленный боевой молот. Он пожал плечами.

– Мы не новички в борьбе с великанами, – сказал он, а затем повернулся к своим людям. – В стену становись! – крикнул он, и щиты с громким треском сомкнулись.

Таннон шарахнул молотом по ближайшему щиту, но тот выдержал, а сила удара распылилась, уйдя в соседние щиты. Набычившись, Таннон снова замахнулся, а Буддай прыгнул вперед и вонзил зубы воину в лодыжку. Раздался крик, щит немного опустился, а затем молот Таннона обрушился на шлем воина. Тот мгновенно рухнул, и Таннон просунул молот в разрыв в стене, но ряды сомкнулись слишком быстро, а Буддая кто-то задел острием меча. Пегий пес взвизгнул и упал, а Таннон бросился вперед, колотя по щитам, чтобы вызволить четвероногого друга. Корбан ахнул: вперед, как бы словно из самих щитов, внезапно выдвинулось множество коротких мечей. Пронзенный отец аж крякнул от удивления.