Злоба

На мгновение Тулл навис над поверженным противником, подрагивая ноздрями от гнева. Затем он запустил руку в свои длинные с проседью волосы и вытер со лба кровь единоборца. Толпа разразилась криками.

– Он здесь новенький, – сказал Корбан, указывая на поверженного бойца, что лежал в грязи без чувств. – Я видел, как он приехал пару дней назад.

– Не очень хорошее начало, согласен? – хихикнул Дат.

– Ему повезло, что здесь деревянные мечи. Другие, что решили сразиться с Туллом, так и не поднялись с земли.

– Непохоже, что он встанет в ближайшем будущем, – заметил Дат, указывая в сторону растянувшегося в грязи воина.

– А вот возьмет и встанет!

Дат посмотрел на Корбана, внезапно бросился на него и спихнул с камня, на котором они сидели. Схватил свой новый учебный меч и встал над Корбаном, изображая сцену, которую они только что наблюдали. Корбан откатился в сторону, поднялся на ноги и медленно двинулся вокруг Дата к своему деревянному оружию.

– Так ты жаждешь сразиться с могучим Туллом? – спросил Дат, направив меч на приятеля. Корбан засмеялся и, замахнувшись, ринулся на него. Какое-то время они колотили друг друга, а в перерывах между бешеными приливами боевого задора обменивались подколками.

Прохожие улыбались, глядя на их веселую возню.

После череды неистовых ударов Дат оказался на земле, а Корбан навис над ним, направив свой меч ему в грудь.

– Ты… сдаешься? – спросил Корбан, переводя дух.

– Никогда! – воскликнул Дат и пнул Корбана под лодыжки, повалив того на землю.

Оба так и остались лежать в пыли, глядя в безоблачное синее небо, слишком утомленные шуточной дракой и смехом, чтобы подняться на ноги, как вдруг над ними раздался голос, от которого у обоих екнуло сердце:

– И что это у нас здесь? Две свиньи барахтаются в собственном дерьме?

Глава 2. Верадис

Верадис поерзал в седле, пытаясь успокоить боль в ноющих мышцах. Он гордился тем, что он хороший наездник. Парень улыбнулся, вспомнив свои шестнадцатые именины и испытание воина: тот день, когда он стал мужчиной. Тогда он, совершив почти безукоризненный прыжок, оседлал коня на полном скаку на глазах у дружины своего отца. Все дни его юности, потраченные на упражнения, слились тогда в единый венчающий миг, и, хоть и прошло уже два года, он до сих пор помнил каждую мелочь: как он пустил серого коня рысью, когда настал его черед, как бежал рядом с ним, зажав щит в левой руке. Удары копыт о землю слились воедино с биением его сердца. Время как будто остановилось, а он ухватился за конскую гриву, оттолкнулся от земли и одним плавным движением приземлился точно в седло. Он помнил, как брызнули слезы из глаз, то головокружительное облегчение, что практически заглушило одобрительный рев воинов из отряда отца, стучащих копьями по щитам. Даже его отец, Ламар, барон Рипы, поднялся на ноги и рукоплескал.

Он наклонился вперед и почесал колено: потертые кожаные ремешки килта прилипли к ноге. Рассеянно погладил своего серого коня – подарок брата, Крелиса, на окончание Долгой ночи. Тут он скривился и снова подвинулся в седле. Двенадцать дней подряд, проведенные верхом, – настоящее испытание для любого человека, и неважно, насколько он опытный наездник.

– Отсидел задницу, братишка? – донеслось из-за спины.

– Есть немного.

Крелис пришпорил лошадь, чтобы поравняться с братом.

– Привыкнешь, – улыбнулся он в черную бороду. – В любом случае, готов поспорить, что твоя боль – ничто по сравнению с его. – Он указал большим пальцем назад. – Единственное, на чем он когда-либо ездил, – это корабль.

Верадис повернулся в седле, чтобы посмотреть на пленника, которого они везли в Джеролин. Железные кольца в его бороде позвякивали в такт движению. Мужчина смотрел вперед, голубые глаза выделялись на обветренной, испещренной шрамами коже его лица словно два кусочка льда. Но взгляд Верадиса приковывал нос – у него отсутствовал кончик. Хотя руки пленника были связаны за спиной, его охраняли полдюжины воинов из отряда Крелиса.

– Ты действительно думаешь, что он что-нибудь скажет королю? – спросил Верадис.

– Отец так думает, – пожал плечами брат. – И наш дражайший братишка тоже. Хотя здоровье и не позволило ему отправиться с нами в путешествие.

– Эктору вечно нездоровится.

– Да, братишка, – снова улыбнулся Крелис. – Он очень болезненный. Но Эктор умен, о чем мне постоянно напоминает отец. Когда-нибудь, когда я стану бароном Рипы, он будет моим советником.

Верадис поднял взгляд на брата, который возвышался над ним на своем черном боевом скакуне.

«Ты станешь хорошим правителем», – подумал он. Крелис, старший сын Ламара, всегда был выдающейся фигурой и управлял людьми легко и непринужденно.

– А ты, – усмехнулся Крелис, – будешь моим полководцем. А что, если бы ты был в высоту и в ширину на пару пядей больше, я бы сам тебя боялся. – Он хлопнул Верадиса по плечу с такой силой, что тот едва не свалился с лошади.

– Ты ведь знаешь: не нужно быть великаном, чтобы владеть мечом, – улыбнулся Верадис.