Злой дракон для доброй ведьмы (СИ)

Дорогие друзья, сегодня хочу порекомендовать вам замечательную новинку!😉💖

Под самый Новый год меня приносят в жертву ужасному дракону, затворником живущему в таинственном замке Блэквуд. Его боятся и называют чудовищем, поэтому пытаются задобрить. Говорят, ни одну девицу, что переступила порог Блэквуда, больше не видели в живых. Но знаете, что я думаю? Не чудовище живет в замке на холме, а заколдованный граф. Суровый одинокий мужчина, потерявший надежду на счастье. Кому как не мне снять с него проклятье и вернуть веру в любовь? Тем более я не юная овечка Мэри Клоди, а русская попаданка Мария Львовна — женщина не робкого десятка, за плечами которой семидесятилетний опыт.

Замок, пришедший в упадок, восстановлю. Местный народ праздновать Новый год научу!

Читать историю: Анна Жнец. «Старушка-молодушка и новогоднее чудо(вище)»

14−1. Тинт в шоке

Тинт съел котлету и задумался. Столько дел, столько дел! Погонять городских собак, послушать о чем говорят в «Медовом пире», подстроить ловушки Мэнам, проследить за Его Светлостью, чтобы не вздумал распускать руки, подразнить фурию, наказать Дороти Эванс, которая за глаза поносила Диану лентяйкой… Нет, все-таки в замок. Стоунгем подождет. Или нет? Он и так тут сто лет не был. Отнести записку Бранту не считается. Запустишь дела, потом неделю разгребать придется. В конце концов, кот решил, что герцог достаточно надежен, чтобы оставить его наедине с Дианой без присмотра, и занялся Стоунгемом.

Пропажу Эдвард обнаружил только у самого замка.

— Тинт остался в городе. Завтра вернется. Вы же не против? Он просто кот… — сказала ведьма.

Дракон нахмурился. В том-то и дело, что Тинт был не просто кот, а источник бесценной информации! Сегодня Эдвард хотел привести свой план в исполнение: нарезать бумажек с буквами и выяснить, чем можно рассмешить эту чересчур рассудительную и серьезную девчонку. А с другой стороны… Эдвард понял, что сегодня в покоях они с Дианой останутся одни! О, небо, совсем одни! Он посмотрел на спокойное, голубоглазое лицо девушки и рвано вдохнул.

Однако, ближе к ночи Эдвард понял, что не сможет держать себя в руках. Он обязательно снова захочет обнять ее, поцеловать, а Диана вела себя так послушно, так покорно. Вдруг она не посмеет отказать ему в близости, несмотря на отсутствие чувств? А какие могут быть чувства к такому, как он? Она заботится о нем, как о больном. Ведет себя с ним, как целительница с пациентом, как служанка, как советница. Но она точно не видит в нем мужчину, иначе ни за что не согласилась бы ночевать в одной комнате, спать на одной кровати.

Вечером Эдвард ушел в свою спальню один. Думал, что так будет легче. Угу. Наивный! Воспоминания и фантазии налетели жаркой волной, едва он закрыл глаза. Какой тут спать! Измучившись, он вышел во двор и тренировался с мечом, пока небо не начало светлеть. Уставший, как загнанная лошадь, дракон вернулся к себе, принял горячую ванну и только тогда уснул.

Проснулся Эдвард после обеда. Кота все еще не было. Диана и рыцари нашлись на первом этаже. Они вычистили и оборудовали помещение под купальню. Судя по объему проделанной работы, ведьма осваивала бытовую магию полным ходом. Эдвард отмахнулся на заботливое «Ваша Светлость, вы в порядке?» и пошел на кухню. Услышал, как Дороти Эванс в разговоре с мужем обсуждает Диану и обрадовался. Есть на ком сорваться! Сначала он хотел с ноги войти на кухню и наорать так, чтобы у Эвансов поджилки тряслись, но потом решил действовать тоньше. Как наставники, обучавшие молодых, необузданных драконов. Эдвард постоял под дверью, запомнил, какими эпитетами кэра Эванс чаще всего называет Диану, и только потом вошел. Пока ждал еду, записал на бумаге услышанные слова, зачаровал листок и сжег его. Встал, делая вид, что решил размять ноги в ожидании обеда, и незаметно сдул пепел на Джозефа и Дороти.

Служанка, решив, что он ее не слышит, ворчала себе под нос:

— Ну и звал бы ведьму прислуживать себе, сколько ей можно прохлаждаться с книжкой!

Как только кэра Эванс проговорила эти слова, ее ноги зацепились друг за дружку, и она чуть не упала.

— Ох, совсем сил нет, все на мне, пока эта бездельница… Ай! Да что ж такое?