Злой гений Порт-Артура

– И пусть! Ситуация такая сложится, что ты сам в Артуре отрезан будешь. Временно, конечно, потом на крейсере во Владивосток придешь, если захочешь. Но думаю, лучше немного подождать и лаврами тебя побольше увенчать. Вот смотри, две морские победы ты уже одержал, под Инкоу отличишься – целый корпус спасешь, куда его Куропаткин в окружение загонит.

Загонит Алексей Николаевич сам. Правда, он этого пока не знает, но такое обязательно произойдет!

– Ничего себе!

Алексеев выругался и покачал головой, Фок же ехидно улыбался, как всегда в таких случаях. Потом негромко произнес:

– Шансы у нас есть, и немалые, я тебе так скажу. Если правильно наш Квантунский гамбит разыграем, доносов и всего прочего из пакостей можно не опасаться.

– Ты так уверен?

Алексеев тяжело вздохнул, налил себе коньяку и выпил залпом. Отдышался, насупился и посмотрел на Фока. Тот рубанул:

– Евгений Иванович, ты будешь здесь – и война тоже тут. Мы в осаде, какие тут доносы! Да и опровергнуть их легко, ибо мертвые сраму не имут, а победителей не судят!

Часть третья Квантун останется русским 9–18 мая 1904 года

Глава 31

– Хотим мы или не хотим, Анатолий Михайлович, но сама война заставит нас на многое взглянуть совершенно иначе. И то, что сейчас неприемлемо в силу каких-либо «уложений» или «наставлений», уставов и приказов, будет внедрено в жизнь, несмотря на наши симпатии и антипатии. – Фок остановился, посмотрел на кургузую установку пяти винтовок на железном лафете с колесиками. Усмехнулся. – Ибо новое оружие обладает совсем иными возможностями и нанесет более действенные потери войскам, чем в прежние времена. Так что придется приспосабливаться к ситуации и менять тактические приемы. А заодно штатную структуру подразделений, частей и соединений, ибо она должна соответствовать новым реалиям. В том числе даже такому необычному оружию, как этот импровизированный пулемет, который лучше именовать «митральезой Шметилло». Паллиатив, конечно, но на безрыбье и медуза крабом покажется, а если нет баб, то шлюха принцессой станет.

– Это точно. – Стессель громко засмеялся, начальнику Квантунской области подхихикивала свита.

Фок еще раз осмотрел творение штабс-капитана 26-го Сибирского стрелкового полка и подытожил:

– За неимением гербовой бумаги пишут на простой. Вес системы приемлем, легче, чем у «максима», скорострельность тоже: в минуту с перезарядкой можно дать десять залпов – полсотни выстрелов. При должном натаскивании расчета – в полтора раза больше. Сформировать в каждом батальоне внештатную команду из полудюжины таких митральез проблемой не станет, обучить только нормально людей. Да и начать изготовление таких установок в Дальнем и Порт-Артуре по единому образцу – не стоит отдавать такое дело на откуп самим полкам: такая кустарщина пойдет, что сами взвоем от разнообразия конструкций.

– Тут ты прав, Александр Викторович, сие недопустимо. Я возьму это дело под свой контроль, – заметно важничая, произнес Стессель, а Фок еще раз оглядел изобретение, которое будет весьма полезным при отражении штурмовых атак японской пехоты.

Да, он совершенно позабыл об этой оригинальной конструкции, но Игнатий Брониславович сам о себе напомнил. Взял полдесятка китайских винтовок «Ханьян-88», она же в «девичестве» именовалась «Манлихер», со скользящим затвором, изготовил общую раму – и готов суррогат пулемета. А вот «арисаки» с «мосинкой» на это не годились – там затвор нужно было поворачивать, что серьезно усложнило бы конструкцию.

Все сложилось как нельзя лучше. На крепостных складах до трех тысяч трофейных винтовок и патронов в достатке, так что изготовить четыре сотни митральез не представит трудностей, и проблем с боеприпасами пока нет. И можно тайком закупить патроны у китайцев, которые наладили их производство, через того же Тифонтая. И доставлять в осажденную крепость на джонках – деньги ведь многие любят, чтобы рискнуть ради них собственной шкурой.

Генералы подошли к пушкам, что были выставлены для осмотра. Обычная флотская пушка Гочкиса в 37 мм была поставлена на железный лафет с небольшими колесами и щитом, вульгарно позаимствованный у пулемета Максима – не пропадать же добру.

Дело в том, что столь высокие и тяжелые лафеты совершенно не годились для маневренного полевого боя и представляли для противника прекрасные цели. По Бицзыво это стало понятно, когда японцы буквально вышибли на позициях половину пулеметов своей корабельной артиллерией. Так что для переданных флотом «максимов» стали изготавливать станки – колесные со щитком на манер «соколовского», а также «салазки» по типу германского «08». На кораблях ведь, по большому счету, пулеметы не нужны, хотя Морское ведомство о том очень серьезно позаботилось – при эскадре насчитывали больше восьмидесяти пулеметов. Зато русские войска такого оружия практически не имели: десяток в Порт-Артуре да две пулеметные команды в Маньчжурии – почти втрое меньше. Поразительная недальновидность при пресловутой экономии, а ведь у японцев пулеметов в разы больше!