Злом за зло (СИ)

Райла Балекас перешагнула через раненого волшебника, описывая мечом вокруг своей гибкой фигуры серебристые круги. Она не давала тяжелому оружию остановиться, постоянно направляла инерцию для новых взмахов, быстрых и опасных, заставлявших двухголового отступать. У него были длинные руки, но короткие клинки, а ее меч помимо веса имел дополнительную ударную силу. Затем двухголовому стало не до продумывания стратегии боя, потому что на его спину вдруг прыгнул мертвый хобгоблин и вцепился в бычью шею всеми шестьюдесятью зубами. Лысый взревел раненым шакалотом, уронил один из скимитаров, оторвал мертвеца от своей плоти освободившейся рукой и сжал кулак - череп хобгоблина лопнул как переспелый плод хурмы. Ворона решила не упускать этого момента и пошла в атаку, но не успела она сделать и трех шагов, как была сметена телекинетическим ударом - на лбу у врага мимолетно вспыхнул магический знак, похожий на стилизованный свечной огонек, а в глазах воспылал свет волшебства. Он поднял свой меч и двинулся на женщину, полный решимости наконец убить всех неугодных и закончить этот обременительный бой, но Тобиус уже поднялся с пола. Серый магистр успел излечить свою руку и имел наготове Магматическое Копье. Мысль о том, что произойдет, если смертоносный сгусток магмы все-таки попадет в центр Сердцевины, отступила куда-то на задворки разума, а в самом центре пульсировала готовность защитить Райлу Балекас.

- Не посмеешь, - с сильным, но незнакомым акцентом произнес двухголовый, - не здесь!

- А ты проверь меня, - ответил Тобиус, чьи глаза, как в прежние времена, стали парой янтарных углей.

Мрачное лицо незнакомца застыло в серьезных раздумьях, из которых его вывел пронзительный вопль:

- Дектро, тварь! Ты должен был меня защищать!

Носитель леопардовой шкуры валялся на полу и визжал, закрывая руками лицо, а из-под его пальцев сочился зловонный дым. Рядом со столбом магической энергии замер Штербен, свободная рука которого была протянута к источнику огромной силы, а посох, лежавший в правой руке, весь был объят бело-зеленым пламенем. Трупы хобгоблинов на глазах теряли твердую форму и сливались воедино, образуя громадное и омерзительное целое. Существо, нависшее над Дектро, напоминало глиняную фигуру, слепленную из нескольких фигурок поменьше, но не разглаженную как следует. Из массы мертвой органики тут и там выглядывали узнаваемые части, искаженные лица, куски одежды и брони. То был гогол - огромный и могучий мертвец, собранный из нескольких трупов. Послушный воле создателя, он ударил, и если бы двухголовый не увернулся, он сложился бы пополам со сломанной спиной.

Тот, кого звали Дектро, проворно скользнул под рукой мертвеца, подскочил к визжащему магу, взвалил его тушу себе на плечо и что-то выкрикнул. В колодце немедля образовалось облако едкого тумана. Тобиус бросился туда, где лежала наполовину оглушенная Ворона, обнял ее и накрыл своим телом, он успел предугадать, что произойдет дальше, а именно - страшную боль, появившуюся в сломанных ребрах, когда двухголовый наступил на него. Тобиус застонал, придавливаемый к полу, но изо всех сил уперся локтями и коленями, чтобы принять основной вес на себя. Дектро наступил на него, оттолкнулся и исчез, сбегая вместе с подельником.

Через несколько часов, когда в Гильдхолле восстановилось хотя бы какое-то подобие порядка, Тобиус, вытащивший из Сердцевины некроманта и мечницу, передал их команде волшебников, искавших по всей башне раненых и убитых. Вкратце описав ситуацию, он позаботился о том, чтобы при входе в святая святых Гильдхолла появилась стража, после чего забрал своих големов, незамедлительно покинул белую твердыню и полетел над лесной дорогой в сторону Аллерхаса.

Он нагнал поезд, уже когда тот грузился на паром, и описал Хлое происшедшее. Принцесса была несколько потрясена и потребовала подробностей, но серый маг и сам не очень понимал суть тех неприятных событий, а потому лишь угрюмо молчал и глубоко затягивался табачным дымом, поглаживая большим пальцем драконью кость.

Их встретили на противоположном берегу Навьи, случайно. Огромный отряд, в который входили гвардейцы короля сплошь в черных латах и солдаты столичного охранного гарнизона, грузился на все свободные паромы, однако когда поезд выехал на берег, погрузка приостановилась.

Дверь кареты распахнул король. Он выглядел грозно и воинственно в своих доспехах, подчеркивавших стать, внушавших трепет перед великим, как говорили, воином, а его красные волосы выглядели особенно ярко на фоне черного металла.

- Миледи, я молился о том, чтобы с вами ничего не произошло, - молвил Радован, глядя ровно в лицо Хлое, которая вышла на ступеньку-подножку.

Позади короля были двое - Октавиан и еще один высокий муж в черных латах, суровый, с пронзительными глазами, гладко выбритым черепом и густыми рыжими бакенбардами. Именно он вскинул вверх сжатый бронированный кулак и громогласно провозгласил:

- Наша будущая королева цела и невредима! Возблагодарим же Господа-Кузнеца!