Зловещее поручение

принес солдат из форта. В среду ночью он возвращался от девушки из Оукленда и обнаружил кулек под скамейкой на пароме. Поскольку никто не предъявил на него права, он взял его с собой. Он бы мог, конечно, отдать его паромщику, но не отдал.

— На пароме из Оукленда? — повторил Чан.

— Да, парень страшно удивился своей находке, совершенно не понимая, что с ней делать.

Чарли медленно повертел туфли в руках. Его заинтересовало китайское пожелание долгой жизни и счастья. Лживое пожелание. Они не принесли ни того, ни другого ни Хилари Галту, ни сэру Фредерику Брюссу.

— И что теперь? — вымолвил наконец Чан.

— Да что угодно, вариантов полно, — ответствовал Фланнери. — Прошлая среда — как раз день после убийства. Кто–то бросил тапочки на пароме, идущем в Оук–ленд. И бросил умышленно.

— И они были завернуты в эту самую бумагу? — спросил Чан.

— Да. Именно в нее, в вечернюю газету за прошлую среду.

Развернув газету, Чан принялся ее просматривать.

— Надеюсь, вы тщательно с ней ознакомились? — пробормотал он.

— Э-э… ну… у меня не было времени.

— Здесь нет ничего особенного, кроме… ах, вот, на полях первой страницы несколько цифр, написанных карандашом. Правда, бумагу порвали, и цифры немного стерлись.

Фланнери подошел ближе, и Чан показал ему надпись — на полях кто–то произвел сложение столбиком:

79 + 23 = 103

— Сто три, — прочитал Фланнери вслух. — Странно. Семьдесят девять и двадцать три в сумме дают сто три?

— Следовательно, надо выяснить, что за бедный ученик настолько слаб в арифметике, — заметил Чан. — Если вы не возражаете, я перепишу эти знаки.

— Как хотите. Тратьте свои силы на что угодно. Но помните, что туфли нашел я.

— И газету, — прибавил Чан. — Вы сделали очень важное дело.

Открылась дверь, и через порог переступил мужчина в униформе.

— К вам дама, капитан, — сообщил он, — а с ней парень. Впустить их?

— Конечно, — кивнул Фланнери и пояснил Чану: — Это Лили Барр. Я постоянно думаю о ней, она буквально не выходит у меня из головы. Надо попробовать потолковать с ней еще раз. Если желаете, можете остаться.

— Польщен вашим доверием, — поклонился Чан.

Мисс Лили Барр робко шагнула в комнату. За ней следовал Кинсей, секретарь мистера Кирка. Девушка была очень встревожена.

— Вы хотели меня видеть, капитан Фланнери?

— Да. Входите и садитесь. — Он посмотрел на Кинсея. — А это кто?

— Мистер Кинсей, мой друг, — объяснила девушка. — Я думала, что вы не станете возражать…

— Ваш ухажер?

— Ну… по–моему…

— Вы о нем тогда говорили?

— О нем.

— В таком случае, рад с ним познакомиться. Но ваш рассказ все равно звучит неправдоподобно.

— Ничем не могу помочь, — пожала плечами девушка. — Я изложила вам одну правду.

— Хорошо. Продолжим. Я собираюсь побеседовать с вами о той ночи. О ночи, когда погиб сэр Фредерик. Тогда вы сидели в своей конторе?

— Да, сэр. Хотя не исключено, что я ушла до убийства.

— Откуда вы знаете?

— Я не знаю, я только предполагаю…

— Мне не нужны ваши предположения, — буркнул Фланнери.

— У нее есть основания так думать, — вмешался Кинсей. — Она не слышала звука выстрела.

Фланнери отмахнулся от него рукой.

— Вы раскроете свой рот, когда вас спросят, — прошипел он и снова повернулся к девушке. — Вы действительно не слышали выстрела?

— Нет, сэр.

— И не встретили никого в холле, когда направлялись домой?

— Я… я…

— Итак?

— Я готова изменить свои показания в этом отношении.

— Неужели?

— Да. Я посоветовалась с мистером Кинсеем, и он заявил, что я была неправа… я…

— Вы врали?

— Поймите, я не хотела ни во что впутываться. Как представила себя в суде и… не смогла…

— Не смогли помочь нам? Вы совершили серьезный проступок, девушка. Я вправе арестовать вас, если…

— Если я не изменю показания? А если я теперь скажу правду?

— Посмотрим. Но только чистую правду. Итак, кого вы видели в холле? И вообще, кто–нибудь там был?

— Погодите, сейчас… Я вышла из своего кабинета, но, спустившись вниз, вспомнила, что забыла зонтик и вернулась обратно. Тогда–то я и заметила двоих мужчин возле лифта.

— Двоих мужчин? Как они выглядели?

— Один из них был китаец.

Фланнери изобразил на своем лице удивление, а Чарли, улыбнувшись, поинтересовался:

— А это был не мистер Чан, который присутствует здесь?

— О нет, тот китаец был старый. Он беседовал с высоким мужчиной… Его фотографии часто помещают в газетах.

— А его имя вы не помните?

— Ну как же! Это полковник Джон Битхэм. Он, кажется, путешественник.

— Понятно, — Фланнери встал и прошелся по комнате. — Значит, вы видели, как непосредственно перед убийством сэра Фредерика полковник Битхэм разговаривал с китайцем в холле. А потом вы зашли в комнату за зонтом?

— Да, выходя обратно, я их уже не застала.

— И это все?

— По–моему, да.

— Спасибо. Похоже, на сей раз вы не лжете.

— Но она же не присягала на Библии, — запротестовал Кинсей.

— И что с того? Она помешала нашей работе, а с такими вещами не шутят. Ладно, ступайте пока. Возможно, вы мне еще понадобитесь.

Девушка и Кинсей удалились. Фланнери весело поглядел на Чана.