Злые клятвы (ЛП)

— Я тот, о ком тебе следует беспокоиться, — отвечаю я холодным, расчетливым голосом, глядя на нее своими темными глазами смертельным взглядом. Кажется, что борьба улетучилась из нее, когда она заметила пистолет, зажатый в моей руке.

— Я-я не понимаю, — заикается она, пытаясь сделать шаг назад, когда я приближаюсь к ней. Хиро преграждает ей путь, заставляя оставаться на месте. Страх закрадывается в ее расширенные глаза, когда я сокращаю расстояние между нами с видом опасного намерения.

— Кого ты наняла для кейтеринга? — я лаю на нее, не обращая внимания на ужас, охвативший ее тело, заставляющий его дрожать. Оба мужчины были одеты в ту же униформу, что и кейтеринговая компания, а это значит, что компания была нанята с единственной целью — схватить мою жену. Либо люди смогли проникнуть туда, чтобы выполнить свою работу.

Хиро издает низкое рычание, слегка притягивая ее спиной к себе. Мой взгляд метнулся к нему, мои глаза предупреждающе сузились. Его глаза слегка округляются, прежде чем он склоняет голову. Он пытается защитить ее? Это осложнение, которое мне сейчас не нужно.

— Орлеанское гостеприимство, — говорит она. — Наша компания имеет договоры с несколькими различными кейтеринговыми компаниями города. Эвелин выбрала её, потому что там был самый широкий выбор блюд, и он соответствовал той эстетике, к которой она стремилась.

Сомнения по поводу моей жены закрадываются в глубине моего сознания. Неужели она выбрала эту компанию, а затем наняла этих людей, чтобы все выглядело так, будто ее похитили? Я выбрасываю эту возможность из головы. Я держал ее под замком с тех пор, как притащил ее обратно в город. Она находится под постоянным наблюдением. Невозможно, чтобы она смогла осуществить что-то подобное. Не без моего ведома.

— Кто еще знает, какую компанию она выбрала? — спрашиваю я.

— Эм… — девушка вытирает заплаканное лицо тыльной стороной ладони. Хиро закатывает глаза, вытаскивает носовой платок и протягивает ей. Она одаривает его благодарной улыбкой. — Только мой босс, твоя мать и мистер ЛаМонтань.

Это подогревает мой интерес.

— Почему Джерард хотел знать, кто обслуживает? — не то чтобы он вложил деньги на свадьбу. Ленивый ублюдок не хотел иметь с этим ничего общего, так как его дочь выбежала из первого же, за что он заплатил за руку и ногу. Если сравнить стоимость этой свадьбы с первой, то она будет существенно дешевле.

Первая свадьба, которую, как я узнал, организовала мать моей жены без какого-либо ее участия, обошлась почти в десять миллионов долларов. Оно было показным и ярким, а вот то, что выбрала моя жена, — это просто элегантность. Оно больше соответствует ее вкусу и обошлось мне менее двадцати тысяч.

Фактически, место проведения и питание были двумя самыми дорогими вещами из-за количества людей, которых нужно было пригласить.

— Он сказал, что хочет, чтобы его информировали о свадьбе, — говорит она мне, и я не вижу в ее глазах никакой лжи. — Я не дала ему никакой информации, потому что знала, что Эви этого не захочет, но он позвонил моему боссу и превзошел меня.

Все это не имело никакого смысла. Им нужна была моя жена, которая, кроме как выйти за меня замуж, не имеет никакого отношения к миру мафии. Я даже не думаю, что парень, который ее схватил, знал, за кого она выходит замуж. Казалось, он был удивлен, увидев меня и услышав, как я называю ее своей женой.

Связано ли это с человеком, который пытался ее изнасиловать, или это единичный случай?

Я не понимаю, что, черт возьми, происходит, но знаю, что докопаюсь до сути. Никто не портит то, что принадлежит мне, и не живет, чтобы говорить об этом.

ГЛАВА 19

Эвелин

— Это такой дурной вкус, — дуется моя мать, сидя на диване и допивая еще один бокал вина. В таком случае она будет слишком пьяна для приема. Есть идея. Может быть, мне стоит попросить кого-нибудь продолжать наполнять ее, пока она не потеряет сознание на диване здесь. Тогда мне не придется иметь с ней дело. — Провожу свадебный прием после той варварской сцены.

Варварство — один из способов описать это.

Ужасно другое.

Мои пальцы дрожат от остатков адреналина, физического проявления хаотического и эмоционального дня, который только что прошел. Мегуми сидит позади меня, ее умелые руки пробегают по моим волосам, укладывая их в мягкие и нежные волны. Она использует специальную палочку для завивки, позаимствованную у визажиста.

Моя собственная мать просто сидит и смотрит, на ее лице написано явное презрение. Однако это неудивительно. Она всегда была отстраненной и не интересовалась моей жизнью. Но сегодня, в день, который должен стать самым важным в моей жизни, мать Кензо активизировалась так, как моя никогда не сделает.

С того момента, как я вернулась в комнату, она была здесь, помогая мне снять платье и нижнее белье, а затем деликатно вынула свою булавку, испачканную кровью и мозговым веществом, откуда она удерживала мои волосы на месте во время развернувшихся трагических событий.