Змей и Радуга. Удивительное путешествие гарвардского ученого в тайные общества гаитянского вуду, зомби и магии

Круг моего расследования замкнулся. По иронии судьбы растение, изначально принятое мною за основу препарата, позволяющего хоронить человека заживо, оказалось как раз противоядием, способным создавать и поддерживать жертву в состоянии живого мертвеца. Ибо если тетродотоксин служит физиологической платформой для влиятельных верований и страхов, то дурман усиливает веру в действенность таких процессов тысячекратно. Интоксикация вызывает бред, потерю ориентации и тотальную амнезию. Разрушительные для психики последствия не поддаются описанию, если речь идёт о человеке, побывавшем в могиле, которому дают что-то ещё. В процессе отравления зомби получает новое имя вместе с «путёвкой» в новую «жизнь».

Дальнейшие сведения о составе яда поступили через два дня из городка Леоган на юге столичного округа. Около месяца назад нами был установлен контакт с тамошним хунганом по имени Доминик. Его сына звали Наполеон, он был известным «химиком» и ему было что нам показать. Во время короткой встречи он представил две примечательные смеси. Наиболее токсичной из них, со слов Наполеона, была та, что изготовлена только из человеческих останков. В неё входили кости ступни, предплечья и черепа, смешанные с пыльцой засушенного трупа, и это был первый и последний порошок, наносимый традиционным способом. Смазав руки защитным лосьоном, (аммиак, лимоны, клерен), киллер высыпал порошок в виде креста, не забывая произносить имя жертвы, которой оставалось только пройти по кресту, чтобы свалиться в жутких конвульсиях. А при подмешивании в пищу действие будет молниеносным и длительным.

Формула второй смеси представляла более традиционный набор насекомых, рептилий, многоножек и пауков. Вместо жабы буга туда попали три вида лягушек, хорошо известных местным жителям. Не обошёл вниманием Наполеон и морскую жабу – крапо де мер. Яд начинал действовать, вызывая ощущение, что у тебя под кожей кто-то копается, в точности как описывал начало своих злоключений бедный Нарцисс. Наполеон подробно разъяснил важность правильной дозировки. Он подчеркнул, что смесь из животных наиболее эффективна, если её проглотили, и предостерёг от соединения двух препаратов воедино. В таком виде они просто прикончат жертву без каких-либо шансов на её дальнейшее воскрешение.

Я уехал из Леогана с уверенностью, что тетродотоксин является фармакологической основой яда зомби, и эту уверенность закрепили многочисленные образцы, добытые в других прибрежных областях Гаити. Тему отравляющих веществ можно было оставить в покое, решил я. Пришла пора разобраться с другими вещами, на которые я успел обратить внимание во время повторного посещения острова.

Следующий день начался со звонка Эрара Симона, он хотел видеть меня и Рашель как можно скорее. Мы забрали его в Гонаиве, и тут же отправились в Петит Ривьер. Сумерки застигли нас у ворот воинской части, пройдя через караул в обществе Эрара, мы проникли в резиденцию командира. Отправив командира с каким-то поручением, Эрар велел его ординарцу принести нам поесть и бутылку рома. Мы сели ждать. Сквозь сломанные ставни хлестал дождь, а в длинной череде камер к решёткам льнули заключённые, спасая от воды свои ноги.

Эрар был не из тех, кто любит отвечать на вопросы. Я ограничился тремя. Сперва я спросил про «зомби-невидимку», которого притащили горцы.

– Его душа сидела в бутылке, – невозмутимо пояснил Эрар. – Власть над ним – страшная сила. Он призрак или вроде как привидение. Бродит где надо, по приказу хозяина. Плотский дух, отнятый у зомби колдовской силой жреца.

– А что насчёт той отравы, которую дал мне ты?

– Травит насмерть. Сыпь её в еду. Но я тебе отравы не давал.

– А тот порошок?

– Порошок он и в Африке порошок. А отрава – отрава. Порошок – приправа к тому, как наколдуешь. Без подмоги справляется только колдовство, если оно настоящее. Мелочь пузатая пыжится, мол, мы такие крутые колдуны, но ты присмотрись – в руках у них порошок, без него никуда. Есть и такие, лично их знаю, кто перед целым вой ском стоит, но каждого солдата заколдует.

– Похитив его душу?

– А что ещё там похищать? Если тебе нужен работящий кусок мяса, ты не станешь рисовать на земле дурацкие крестики. Ты возьмёшь бамбуковую трубку и дунешь на него чем надо, а потом ещё и вотрёшь эту пыль ему в кожу. Вот тогда труп зомби восстанет обязательно.

Свыкаясь с мыслью, что существует два вида зомби, равно как и два способа их производства, я пытался утрясти всё это в голове. Та смесь, которую для меня изготовили «Добро» и Обин, могла бы убить моего врага, если вдобавок провести колдовской обряд. «Колдовство делает тебя хозяином положения», – так говорила мне мадам Жак. В общем, это была смерть в стиле вуду по-гаитянски – эквивалент смертоносного жеста австралийских аборигенов. Едва ли «наведение порчи по воздуху» смогло бы сравняться по прямому воздействию с ядом (в рамках представлений моих соотечественников), но это уже проблема заказчика, а не исполнителей, изготовителей зомби-ядов, с точки зрения самих гаитян.