Змей и Радуга. Удивительное путешествие гарвардского ученого в тайные общества гаитянского вуду, зомби и магии

Но физическая смерть вызывает не менее острые проблемы, поскольку каждая из двух её возможных причин приводит к совершенно разным последствиям. Изредка, как в случае с отошедшим во сне стариком, её можно признать естественной – человек своё отжил, и «боженька к себе призвал» (mort bon Dieu). «Прибрал господь», и тут уж ничего не сделаешь. Но если кто-то умер слишком рано, тут же возникает мысль о колдовстве. А согласно учению водун, каждую жертву колдовства могут «возвратить к жизни» в виде зомби. Иногда человека умерщвляют насильственно в интересах бокора, знающего массу способов это сделать. Но умертвить кого-то ещё не означает превратить его в зомби. «Странная» и насильственная смерть просто делает её жертву пригодной для превращения в зомби. Если мы уразумеем весь этот сложный ход гаитянской мысли, то станет ясно, что первоначально всё наше исследование было построено на зыбких основаниях.

Выяснив, что порошок зомби способен создавать убедительную видимость смерти, мы приписали бокорам причинно-следственную между отравлением и воскрешением. Теперь я был склонен думать, что для водуниста первое и второе – совсем не два этапа одного процесса. Сотворение зомби косвенно объединяет два автономных мероприятия – подстроенную смерть и ритуал на кладбище. Порошок только убивает жертву, а вот того, кто был лишён жизни с его помощью, уже можно обратить в зомби. Только успех зависит тут не от веществ, а от колдовской силы самого бокора. Вот почему Эрар Симон был так уверен, что я никогда не пойму суть того, что есть зомби. Мы с ним, практиком, были примерно одинаково невежественны в вопросах высшей магии, но он точно знал, что никто не станет делиться её тайнами со мной.

Зомби создаются магическим путём, оттого так и заботит родню усопшего проблема зомбирования их близкого, потому им так важно удостовериться, что покойник действительно мёртв, или хотя бы застрахован от столь ужасной судьбы. Ради этого сердце покойного могут проткнуть ножом, а в отдельных случаях труп может быть обезглавлен. А семена кладут в гроб, чтобы тот, кто придёт за останками, будучи вынужден их сосчитать, не заметил бы за этим занятием наступление рассвета.

Для полноценной зомбировки бокору необходимо изловить малого ангела намеченной жертвы одним из множества магических способов. Если ему хватит сил, он может подчинить себе дух моряка, погибшего в море, или гаитянина, погибшего на чужбине. Среди других вариантов – эксплуатация ангела-хранителя, чей подопечный ещё жив; в этом случае несчастному грозит упадок ума и воли, затем – медленное угасание. С этой целью крыльцо жилища намеченной жертвы посыпают отравой в форме креста. Магический опыт бокора гарантирует, что от этой операции не пострадают посторонние. Именно такой вид услуг предлагали мне «Добро» и Обин – мои друзья из Петит Ривьер Де Нипп. Но остаётся пункт номер три – малого ангела необходимо изловить сразу после смерти, в те семь дней, когда он парит в воздухе, зависнув над трупом. Стало быть, бокор может и не убивать жертву ритуально, а малого ангела можно поймать до или после смерти того, кто должен умереть.

При любых обстоятельствах, изъятие малого ангела нарушает единство духовной структуры жертвы и создаёт не одну, а две взаимодополняющие разновидности зомби. Вот, что показал мне Эрар. Зомби-невидимка, зомби малого ангела, тщательно запертый в кувшине, и готовый к магическому переселению в насекомых, животное или человека, в зависимости от планов бокора. Остальные элементы – душа, большой ангел-хранитель и звезда, – формируют зомби-кадавра, зомби во плоти. Итак, есть зомби от томящего в одиночестве малого ангела (зомби-невидимка) и зомби во плоти.

Воскрешение кандидата в зомби прямо на кладбище требует доскональных магических познаний. Бокору крайне важно не допустить трансформацию духовных элементов в благоприятное для их проявления время. В первую очередь, это касается малого ангела, который парит над трупом в виде искристой тени. Ангела необходимо отогнать от трупа, чтобы он не смог проникнуть туда вновь. Надёжный способ этому помешать – избиение жертвы, как это было в случае с Нарциссом. Кроме того, большому ангелу тоже нельзя улетать из тела «в родные края». Душа (n’ame), напротив, обязана оставаться в теле, препятствуя процессу разложения, иначе зомби сгниёт. Сохранив внутри себя большого ангела и душу, мертвец зомби вполне работоспособен. Но отсутствие малого ангела-хранителя делает его безмозглым автоматом, которым управляет либо жрец, либо тот, в чьих руках оказался малый ангел. Идея одержимости враждебной злокозненной силой, вот что внушает водунисту сильнейший страх.

Гаитянину страшно не пострадать от зомби, а превратиться в него самому. Мертвец зомби – это бездушный механизм, вроде трактора без тракториста, жалкий пример бессознательного бытия, материи, не ведающей духа и морали.