Змей и Радуга. Удивительное путешествие гарвардского ученого в тайные общества гаитянского вуду, зомби и магии

В конечном счёте, решение этой проблемы, таинства зомбировки, было не лишено некоторого изящества. Для водуниста сотворение зомби – процесс магический по существу. Однако занимаясь этим делом, бокор в состоянии умертвить пациента не путём поимки малого ангела, а при помощи отравы замедленного действия, проникающей в организм через кожу намеченной жертвы. Яд можно втереть, его можно вдохнуть, дальнейшее будет развиваться медленно, незаметно, но эффективно. Входящий в состав порошка тетродотоксин снижает темпы обмена веществ до уровня клинической смерти. С одобрения врачей и полицейских, мнимого покойника хоронят заживо под стоны скорбящей родни. Теперь он мёртв даже для бокора. Нет сомнений, что настоящая смерть наступает не в результате отравления, а от удушья в гробу.

Однако массовая уверенность гаитян в существовании зомби основана на тех случаях, когда жертва, получив нужную дозу вещества, просыпается в гробу, откуда её извлекает специалист-чудотворец на букву «б».

По воскрешении несчастного, одурманенного ядом и ошарашенного всем происходящим, вяжут и подводят к распятию, где в результате нового крещения он получает новое имя. На другой день ему или ей скармливают тёртый огурец зомби – сильнодействующий психоактивный наркотик, вызывающий потерю памяти и ориентации. После череды интоксикаций скорбный силуэт живого трупа скрывается в непроглядной ночной мгле.

Остаётся один неотступный вопрос. Допустим, формула препарата и детали ритуала помогают понять, каким путём кого-то взяли и превратили в зомби, но почему взяли и превратили именно его? На это нет ответа. Много кто, включая гаитянских законотворцев, считает зомбирование редкой формой криминала, не отрицая её, как устойчивый источник коллективного страха в среде суеверных крестьян. И чем дольше находился я на острове, чем глубже я копал, тем очевиднее была для меня внутренняя сплочённость этого сообщества. С колдовством в любой ситуации лучше не связываться, но в этом краю оно было признано существенным элементом национального мировоззрения. Спрашивать, почему на Гаити так много колдуют – то же, что задаваться вопросом: «отчего на свете много зла?» Ответ, если он так необходим, предоставляют все религии мира – дьявол, будучи обезьяной Бога, дополняет недостающее для полноты бытия. Жители Гаити сознают эту необходимость не хуже обитателей других мест.

С этой точки зрения, представление о том, что зомби – некое патологическое, из ряда вон выходящее явление, прямо противоречило собранным мною данным. Добывая подлинный препарат, я контактировал со множеством тайных сообществ, чьи руководители лично контролировали процесс изготовления необходимого мне вещества. В моём распоряжении оказался ряд косвенных улик, свидетельствующих, что Нарцисс и Ти Фамм были на плохом счету у своих земляков, и многие источники наводили меня на мысль о существовании некого трибунала, решающего участь будущих зомби. Макс Бовуар намекал мне, что окончательное решение выносят не суды, а члены тайного совета, передавая его для зачтения обвинительной стороне.

Но что означает вся эта секретность?

Моя свобода от предрассудков существенно облегчала мне поиски вещества, однако стоило мне копнуть глубже, как моя интуиция погружалась в туман моего невежества. Секретные сообщества – кто в них состоит, каково происхождение этих организаций, в чем специфика их взаимодействия с официальной властью? Желание во всём этом разобраться я уносил в Америку вместе с гостинцами для профессора Клайна. Мне предстояло путешествие во времени в суровые дни колониального прошлого.

XI. Зора, зомби и маруновщина