Змей из райского сада, или История Евы Королевой, родившейся под знаком Водолея

Подружка Аленка действительно вышла замуж за француза. Легенда, как известно, должна хотя бы частично базироваться на истинной правде. Вот только жила она не в Лионе, а в Тулузе. Существенная разница. И к ней я бы не стала соваться, потому что с тех пор как она уехала из Питера, никто из наших никогда больше с ней не перезванивался и не переписывался.

Хотя ее настоящий телефон у меня и был записан, оставлять его Мишутину я не собиралась. В книжку я смотрела с другой целью. Я хотела рассмотреть, какие ошибки я могла бы допустить при переписывании этого длинного номера на мишутинский листик. Ну вот, конечно! Ноль и девятку я, когда тороплюсь, пишу очень похоже. Так и напишем. Вряд ли он будет ей звонить. А позвонит, так не туда попадет.

Утром я уже была на вокзале Гар де л’Эст. До Лиона нужно было ехать всего часа четыре. А там рукой подать. Между Лионом и Женевой находилась знаменитая гора Монблан, на которой был расположен городок Шамони. На эту вершину я и стремилась.

* * *

Без особых проблем я нашла отель, в котором остановилась наша сборная. В громадном холле торжественными рядами висели все европейские флаги. Сама я предпочла бы какую-нибудь маленькую гостиницу на узенькой сказочной улочке Шамони. Да так, чтобы в окно видны были горы. Но пришлось снять номер в этом современном зеркальном здании. Я решила, что выхаживать и искать господина Всеволода Невелева сама я пока что не буду. Я просто оставила у портье записку на его имя — мсье Нэвэлев с ударением на последнем слоге, так его фамилию произносили во Франции. Написала на ней свое имя и номер, в котором остановилась. Разве этого не достаточно для того, кто захочет отозваться?

Я прогулялась по городку. И надолго застыла при виде вершин сумасшедшей красоты. Они были как белые кучевые облака. И странно было, что они никуда не уплывают, а бросили якорь и стоят на месте. В отель я вернулась, когда уже начало темнеть.

Я вышла из-за поворота, рассовывая по карманам ключи от номера, кредитную карту и какие-то гостиничные визитки.

Мы столкнулись с ним прямо в коридоре.

Я остановилась, как будто меня выдернули из розетки. Я и предположить не могла, что так его испугаюсь. Оттого, что наша с ним встреча случилась так внезапно, меня чуть не парализовало. Ноги стали ватными.

Столько раз я видела это в запрещенных самой себе снах. И вот… Он стоял передо мной высокий и неприступный, как скала. Под глазами, спокойными как у сытого хищника, залегли тени.

— Ты хотела мне что-то сказать? — в голосе его не было даже элементарного любопытства. Тон ровный, даже равнодушный. Незаинтересованность во взгляде.

— Нет. Я просто хотела тебя увидеть. Говорить не о чем, — я мстительно вернула ему давнишнюю фразу.

— Увидела? — спросил он холодно. — Удовлетворена?

— Нет. — Я не могла позволить себе разреветься. — Не увидела. Я увидела кого-то другого. Но я с ним не знакома.

Он помолчал. Скользнул взглядом по моим блондинистым волосам.

Легко оторвался от меня и посмотрел в другую сторону, туда, где у лифта стояли какие-то люди. Достал из кармана свой ключ, взял за колечко двумя пальцами, позвякал им машинально, крепко сжал в ладони.

— А меня уже давно нет, — уголок рта нервно дернулся. — Ты даже знаешь, когда меня не стало.

— Думаешь, я есть? — прошептала я, глядя прямо ему в глаза, ставшие от загара еще светлее.

Сколько раз я купалась в их солнечном тепле. Тонула и вязла в них по самые уши. Сейчас утонуть в них было уже невозможно, потому что они замерзли. И теперь меня в себя не пускали.

Он ничего не ответил. Ему было не до бесед. Не хотелось бередить раны. Я почувствовала, что он собирается уйти. Значит, мне надо было уходить первой.

Я повернулась и пошла по коридору.

Я готова была поклясться, что он и не посмотрел мне вслед, а сосредоточенно направился туда, куда ему было надо. Потом я побежала и быстро завернула за угол. Каблуки мои не стучали по мягкому ковру. Открыла номер ключом. Толкнула дверь. Зашла в темноту. Свет включать не стала.

Зрела какая-то катастрофа. Давило грудь и сжимало горло. Наверное, мне нужно было помчаться в горы и там среди горного эха попробовать проорать свою боль. Выпустить ее из себя в первобытном крике. Но до гор еще надо было добраться. А поэтому я треснула кулаками о стену. Стало больно, но совсем не так, чтобы заорать. Я треснула посильней. Крик получился жалким, как у осипшей вороны. Видимо, следующей в ход пойдет голова.

Но кто-то неслышно возник в темноте, оторвал мои руки от стенки и властно привлек к себе. Сильно погладил ладонью мою голову, притянув ее к своему плечу. Медленно начал перебирать мои волосы пальцами. Я вдохнула знакомый до боли запах, и голова моя закружилась. Все, что я старалась забыть, все, по чему я смертельно тосковала, воскресло в одну секунду… Стало еще хуже. Мне почудилась, что сейчас я наконец умру. Дыхание перехватило так, что в пору было вызывать «скорую помощь».

Где была моя голова? Почему я не сумела найти его раньше. Все в моей жизни было бы по-другому…