Змея Давида (СИ)

– Понятия не имею, честно говоря, – ответил он. – Он ведь не был предателем, вы знаете? – Знаю. Вопрос в том, откуда вы это знаете? – Он успел передать мне свои воспоминания, перед тем, как... Он ведь в тот момент считал, что умирает. Теперь я чувствую себя идиотом и засранцем. Вот и прихожу теперь почти каждый день, надеюсь, что он очнется и я хотя бы смогу извиниться перед ним и сказать «спасибо». Хотя он наверняка пошлет меня куда подальше. Нужны ему мои извинения и благодарность!

Диана усмехнулась:

– Если вы все время считали его предателем, значит, он неплохо сыграл свою роль, верно? Вы и не должны были ему доверять. Так что не нужно считать себя засранцем. – То есть вы с самого начала знали, что он на нашей стороне? – до Поттера, кажется, только сейчас это дошло. – И ничего мне не сказали?! – Я не имела права, – покачала головой Диана. – Дамблдор четко дал мне понять, что с определенного момента абсолютно все должны будут считать Снейпа предателем. Вы мне лучше скажите – как он? – Да как… Все так же. В коме, и когда он из нее выйдет, никто не знает. Меня уже вызывали в Аврорат как свидетеля по его делу, я рассказал все, что узнал в день битвы о профессоре Снейпе, что он не предатель, что он много сделал для победы над Волдемортом, но, кажется, мне не слишком поверили, хотя я согласился отвечать на вопросы под Веритасерумом. Они смотрели на меня как на идиота.

А вот это уже серьезно, подумала Диана, устраиваясь на кровати поудобнее.

– Что ему инкриминируют? – спросила она. – То, что и ожидалось: участие в преступной организации, убийства, пытки, хотя последнее и не доказано, даже арестованные «упиванцы» на допросах утверждают, что Снейп в таких забавах не участвовал. Но даже если и удастся доказать его непричастность к этим вещам, убийство Дамблдора перекроет все. К сожалению, мои свидетельские показания будут не в его пользу, я же своими глазами все видел. – Скажите, Гарри, – осторожно спросила Диана, – а в своих воспоминаниях профессор пояснил вам, по какой причине ему пришлось убить директора Дамблдора? – Да, Дамблдор сам его об этом просил. Он знал, что умирает и решил извлечь из своей смерти максимум пользы. Только он почему-то не подумал, что будет с профессором Снейпом в случае нашей победы. Он сознательно сделал его убийцей. Должно быть, считал, что до победы тот все равно не доживет. – Может быть, может быть… Тогда на суде вам нужно будет предоставить суду те самые воспоминания, что Снейп вам передал.

Поттер замялся.

– Видите ли, – начал он, – большая часть этих воспоминаний слишком… ну, интимна, что ли, чтобы выставлять их на всеобщее обозрение. Профессор уж точно бы не захотел, чтобы в Визенгамоте обсуждали подробности его частной жизни… Короче, они связаны с моей мамой и я сам не хочу их обнародовать. «Значит, я все правильно тогда разгадала, – подумала Диана. – Он действительно любил ее и сильно любил. И на Дамблдора Северус начал работать после того, как понял, что опасность грозит именно этой самой Лили. Черт, да я ей памятник обязана поставить – если бы не страх за нее, он так и остался бы верным слугой Волдеморта, сгнил бы в Азкабане, и мы бы так и не встретились!» – Будьте готовы к тому, что вам все же придется их продемонстрировать, Гарри, – вздохнула Диана. – Если и это не поможет, применим тяжелую артиллерию. – Это как? – Пока секрет, – подмигнула Диана. – Если дело дойдет до суда, а я очень надеюсь, что этого не будет, значит, будем использовать любую возможность для того, чтобы спасти нашего профессора.

В глазах Поттера зажегся азартный огонек. Как же мало парню нужно, для того, чтобы снова почувствовать вкус к жизни, подумала Диана. Просто указать очередную благородную цель да еще с возможностью искупить свою «вину» перед давним врагом – и вот он, кажется, снова готов рваться с бой.