Змея Давида (СИ)

Бесцельное хождение по темным коридорам Хогвартса всегда приносило облегчение – успокаивало расшалившиеся нервы, делало более переносимой головную боль, даже рождало некое подобие веры в то, что жизнь, в конце концов, не настолько уж отвратительна. Здесь, среди векового камня, сквозняков и потусторонних звуков древнего замка он чувствовал себя дома, а дома, как известно, и стены помогают. Если подумать, то другого, настоящего дома, куда хотелось бы возвращаться, у него и не было. Он вспомнил свои ощущения в день собственного Выпускного бала. В кои-то веки он чувствовал себя не одиноким и кому-то интересным и нужным, а уж покровительство Темного Лорда и предстоящая церемония принятия Темной Метки и вовсе кружили голову сильнее самого забористого алкоголя. Он чувствовал себя частью силы, способной изменить ход всей истории, а что еще нужно 18-летнему амбициозному парню, неизбалованному жизнью, но мечтающему вырваться из того беспросветного существования, которое уготовили ему его происхождение и полное отсутствие связей и денег? Кто же мог знать, что через какие-нибудь пару лет он проклянет и себя самого за принятое решение и тот самый день, когда дал Малфою себя уговорить и потащиться с ним на неформальную встречу с Темным Лордом.

Слабый запах табачного дыма заставил его свернуть в одно из ответвлений сети коридоров второго этажа. Нарушителя он обнаружил почти сразу – на подоконнике, четко выделяясь на фоне окна, подсвеченного луной, съежилась одинокая девичья фигура – локоны, рассыпавшиеся по спине и плечам, стройные ноги в туфлях на высоком каблуке, темное платье и что-то вроде пиджака, наброшенного на плечи, пальцы руки сжимают сигарету. Свесив с подоконника одну ногу, девушка мерно раскачивала ею.

Даже сейчас, в темноте по очертаниям фигуры он узнал Диану Беркович. По привычке собрался было уже подкрасться незаметно и прошипеть что-нибудь грозное и уничижительное, но осекся. Она – уже не студентка, а он – не ее декан. А главное, он не чувствовал ни малейшего раздражения. Поэтому просто подошел поближе и сказал:

– В Хогвартсе нельзя курить. Вы бы хоть спрятались, что ли.

От звуков голоса Снейпа Диана вздрогнула так, что едва не свалилась с подоконника. Она тут же слезла на пол и торопливо принялась одергивать задравшийся подол платья. Завела руку с сигаретой за спину, хотя эта осторожность была запоздалой – Снейп и так все видел.

– Извините, не удержалась, – вежливо-безразличным тоном отозвалась она. – Оштрафуете меня?

Снейп хмыкнул:

– Я бы с удовольствием, но, к сожалению, часы всех факультетов обнулились до первого сентября, да и вы уже фактически не студентка Хогвартса. Можете считать возможность подымить моим вам подарком в честь окончания школы.

Издевается, подумала она, пристально вглядываясь в его лицо. Но он просто улыбался, слабо и устало, без привычной язвительности. И глядел куда-то мимо нее.

Она несмело затянулась, а Снейп, так же не глядя на нее, спросил:

– Почему вы не в Большом зале? Бал ведь еще не кончился?

Диана только пожала плечами. Как ему объяснить, что она чувствует, да и поймет ли он ее вообще, ведь он – мужчина, да и его Выпускной бал остался в прошлом. Помнит ли он о нем? А если помнит, что он чувствовал? Был ли в стенах школы человек, предстоящее расставание с которым царапало душу тупым ножом с зазубринами? Кому он не смел признаться в этом, боясь быть неправильно понятым или, что еще хуже, осмеянным?

Но Снейп, казалось, и не рассчитывал услышать ответ. Взглянув на слегка подрагивающую в ее пальцах сигарету, он вдруг спросил:

– Вы позволите? – Д-да, конечно, – не скрывая своего удивления она вынула из кармана куртки пачку сигарет и протянула ему. – Зажигалка внутри.