Змея за пазухой

– Никак вторую специальность решил приобрести? – Взгляд деда Гаврика стал острее бритвы. – Лавры медвежатника прельстили?

– Что вы, Гавриил Никитыч! Как можно такое думать?!

– Вишь как взвился… Даже побледнел. Ну, прости старика, ляпнул сдуру. Но ты все же расскажи мне, что там у тебя за история с этим «медведем».

Никита рассказал. Правда, не все, а лишь некоторые моменты, не касающиеся расследования убийства Олега Колоскова. И приврал немного, будто его послала к старику Принцесса, которую дед Гаврик тоже хорошо знал.

– …Полина хочет знать, что лежит в сейфе, вот и попросила меня посодействовать, – закончил свою речь Никита.

– Другой коверкот… – с облегчением улыбнулся старик. – И что собой представляет этот «медведушка»?

Никита обрисовал тайник, как мог, и показал рисунок замочной скважины. Дед Гаврик нахмурился.

– Швейцарское изделие… – сказал он мрачно. – Редкое. Лет пять назад мне довелось делать дубликат ключа к подобному сейфу, и что ты думаешь – я не смог. Там такая точность… микронная. А у меня глаза уже не те, что были раньше. Не те… – Старик тяжело вздохнул. – Для таких ключей требуется специальное оборудование, которого в городе нет.

– Ну и что мне теперь делать? Может, болгаркой попробовать?

– Жаль резать такой механизм. Он очень дорого стоит. Мало того, я сомневаюсь, что это получится. Между стенками сейфа есть наполнитель, который никакая зараза не берет, а петли только для виду, так как дверка запирается калеными штырями – по три штуки на каждую сторону. И потом, ты ведь хочешь обтяпать дельце по-тихому, не привлекая внимания. Не так ли?

– Да, так, – уныло кивнул Никита. – Полина просила не шуметь. Дом-то элитный…

– А представь, сколько будет шума в доме, когда заработает болгарка. Не проще ли забрать посудомоечную машину из квартиры? Привезешь в мастерскую – есть тут у меня на примете одно укромное местечко, – посмотрим, посоветуемся со спецами, может, что и придумаем.

– И на другой день, – подхватил Никита, – каждая собака в городе будет знать о сейфе покойного Колоскова. Это не входит в планы Полины, – приврал он для пущей убедительности. – Нет, такой вариант исключается.

– Ну, тогда я не знаю… – Старик развел руками.

– Придется искать ключ… но боюсь, что эта затея совершенно бесперспективна.

Дед Гаврик наморщил лоб и задумался. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Даже муха, надоедливо жужжащая на оконном стекле, умолкла, затаилась, наверное, осознала важность мыслительного процесса хозяина квартиры.

– Есть один человечек… – наконец с некоторым сомнением молвил старик. – Но он уже давно отошел от дел по причине весьма преклонных лет, хотя раньше был просто асом в своей профессии. Его учил сам Беня Смольный. Но захочет ли он помочь…

– Кто такой Беня Смольный?

– Большой спец по «медвежьим шниферам». А кликуха ему досталась от советской власти. Когда большевики взяли Смольный, то украли там все, что смогли вынести. И только один сейф – тоже, между прочим, швейцарский, банковский, – оказался им не по зубам. Его даже гранатами пытались взорвать, да куда там… Так этот «медведь» и простоял в Смольном до двадцать пятого года в качестве мебели, пока какому-то высокопоставленному чекисту не пришла в голову дельная мысль. Как раз в то время Беня – тогда еще просто Беня Одессит – спалился на пустяковой краже и сел в кутузку. Обычно он «бомбил» сейфы нэпманов и слыл большим спецом по этим делам. Его выдернули из «кичи», пообещав скостить срок, если он вскроет «швейцарца». И Беня не ударил в грязь лицом. С той поры он и стал Беней Смольным. Великий был человек… Между прочим, я был лично с ним знаком. – Это было сказано не без гордости.

– Ну так что же мы сидим! Поехали к его ученику.

– Придержи коней. Не так все просто. Сейсеич принимает только по предварительной договоренности. Нужно позвонить… – Старик поднял трубку телефона.

– Сейсеич – это кличка? – спросил Никита.

– Молодо-зелено… – снисходительно улыбнулся дед Гаврик. – Уважаемого вора на старости лет не кличут, словно какую-нибудь шавку, а величают по имени-отчеству. Его зовут Алексей Алексеевич.

– А-а… – с пониманием протянул Никита.

Старик набрал номер и, не дожидаясь ответа, положил трубку. Никита посмотрел на него с удивлением.

– Да руки, видишь ли, болят… – сказал дед Гаврик, заметив этот взгляд.

– А какое отношение имеет боль в руках к телефону?

– Трубка шибко тяжелая…

Никита недоуменно похлопал ресницами, но промолчал.

Дед Гаврик снова взялся за аппарат, и на этот раз гудки вызова звучали не меньше двух минут, хозяин дома в это время прихлебывал мелкими глотками чай и посмеивался.

– Этого нелюдимого крота только таким макаром можно выманить из его норы, – объяснил он ситуацию.

Наконец гудки прекратились, и дед Гаврик поторопился схватить трубку.

– Здравствуй, старая железяка! – рявкнул он в микрофон. – Ты что, совсем оглох?! Ну да, это я, а кто же еще?

– Бу-бу-бу… Бу-бу-бу… – недовольно ответила трубка.

– Ладно, это все лирика. Есть одно дельце. Стоящее. Тебе понравится.

– Бу-бу-бу! – раздалось категорически.