Змейка и крылья ночи

Я уже начинала дремать, когда от внезапного грохота у меня резко открылись глаза. Я подошла к двери, настороженно прислушиваясь. Из гостиной донеслось несколько глухих стуков и шорох ткани.

– Впритык успел!

Мише пыталась шептать, но у нее не получалось.

– Знаю.

– Боги, ты только посмотри на себя!

– Знаю.

– Ра-а-а-айн…

– Мише, я знаю.

Любопытство одержало надо мной верх.

Очень-очень медленно – и очень-очень тихо – я отодвинула заграждение, приоткрыла дверь и выскользнула в коридор. Заглянув за угол, я увидела, как Мише задернула гардины, а Райн тяжело опустился в кресло. Наверное, лучше сказать рухнул, как будто все конечности у него разом отказали.

Богиня, он что, пьян?

– По-моему, после того, что было в прошлом году, ты собирался больше так не делать!

Мише категорически не умела говорить тихо. Трудно было обвинить меня в том, что я подслушиваю.

– Да пошло оно. Что есть бессмертие, если мы не пользуемся им, чтобы делать одно и то же снова и снова, вечно, до скончания времен?

Ох да, он определенно пьян.

Мише вздохнула и повернулась к нему. Теперь он полуразвалился в кресле, задрав подбородок. Райн и впрямь был в непотребном виде: одежда заляпана не пойми чем, распущенные по плечам волосы спутались.

– Итак, – сказала она. – Насчет сегодняшнего.

Она обернулась, и я быстро отступила назад, чтобы не попасться на глаза. Теперь мне было их не видно, только слышно.

Он тихо застонал.

– И что насчет сегодняшнего?

Тишина, вероятно наполненная многозначительным взглядом Мише.

Стон сменился вздохом.

– Перегнул?

– Определенно.

– Она должна уметь такое переваривать.

– Вот она и переварила.

– Ну… не так же. Переваривать – не значит вышвыривать меня из окна.

– Идиот! А это не ты «не переварил»?

Молчание. Я живо представила выражение его лица.

– Подумай, каково ей было. – Голос Мише смягчился. – Расти в таких условиях.

Я нахмурилась. В каких «таких»?

Меня даже оскорбило, что эта мысль заслужила от Райна задумчивое молчание.

Потом он сказал:

– Увы и ах! И что? Мы все проходим через свои горести.

– Твои горести – не ее вина.

Долгая пауза.

Я отважилась сделать шаг вперед, чтобы можно было выглянуть из-за угла. Райн запрокинул голову и уставился в потолок. Мише стояла сзади, перегнувшись через спинку кресла, и обвивала Райна руками за шею, нежно положив ему подбородок на голову.

– Ты знаешь, что это была не ее вина, – повторила Мише. – Это была твоя вина.

У меня приподнялись брови. Райн не казался таким, кто стерпит подобное оскорбление, – мало кто из вампиров стерпел бы. Я сжалась, словно вместо Мише ожидая резкого ответа, словесного или физического.

Но к моему потрясению, Райн только тяжело вздохнул.

– Я знаю, – сказал он. – Знаю.

Он похлопал ее по руке, а она запечатлела у него на макушке невинный поцелуй.

– По крайней мере, день кончился.

– Великое дело.

– Выпей воды. Ну и придурок же ты, придется проходить испытание с похмелья…

Я, пятясь, отправилась к себе, и их шепот постепенно затих.

Глава восемнадцатая

Когда наступила ночь, мы мало разговаривали друг с другом, и я этому была только рада. Я чувствовала себя на грани и опасалась, что сорвусь на Райна и ввяжусь в новую стычку еще до начала испытания. Пробормотав «добрый вечер», мы пошли по нашей уже знакомой тропинке тени, пока не встретились в большом зале с остальными участниками.

Я впервые после предыдущего испытания видела остальных. Атмосфера ощутимо изменилась. Ушло возбужденное ожидание, которое было на нашем первом сборе, и сменилось отчаянной лихорадочной тревогой. Как только я вошла в зал, взгляды нескольких пар глаз скакнули на меня, носы сморщились, белки глаз стали ярче.

Я знала этот взгляд. Райн и Мише утащили достаточно крови, чтобы продержаться остававшиеся несколько недель, но повезло не всем.

Райн, кажется, тоже заметил и, на удивление, остался совершенно невозмутим, только шагнул ко мне поближе, вынув меч. И столь же удивительно, я это допустила, крепко сжав в руках свое оружие.

Ни один из нас не произнес ни слова.

На этот раз мы знали, чего ожидать. Когда тишина затянулась до неловкости, мир исчез.

Хоть я и была наготове, рев толпы на мгновение ошеломил меня, составив резкий контраст с тишиной Лунного дворца.

Я быстро оценила обстановку.

Райн и Мише пропали. Рядом никого не было. Песок под ногами дрожал от далеких ударов. Я зажмурилась из-за белой дымки, колышущейся ленивыми волнами, которые подсвечивал синий свет факелов с Ночным огнем. Черные каменные стены окружали меня с трех сторон, поддерживая стеклянный потолок, который, вероятно, был предназначен для того, чтобы не дать крылатым участникам состязания улететь через верх. Потолок был не гладкий, а с впадинами и долинами, как на перевернутой карте земли.

Я прищурилась, всматриваясь в дымку. При таком дыме и темноте видимость была всего несколько футов. Не было заметно никакого движения, никого рядом я не слышала. Прижав руку к стене, я почувствовала только камень, грубый и шершавый. Впереди зал растворялся в темноте.