Змеиная тайна

Стражник отодвинул занавес, и Нил прошёл в тронный зал, оставив меня с господином Бюль-Бюлем. Глядя в удаляющуюся спину принца, я внезапно почувствовала внутри пустоту. Да ещё министр, как назло, продолжал на меня пялиться. Проследив за его взглядом, я обнаружила на своей прекрасной тунике жирное чёрное пятно, как будто я возилась со смолой. В довершении картины сверху к пятну прилипло несколько длинных волос ракши.

– Ф-фу-у.

Я попыталась – без особого успеха – отчистить пятно тряпочкой, которую мне дал стражник. В результате грязь просто размазалась по шёлку.

И только тогда до меня дошло, что господин Бюль-Бюль морщится не от вида моей одежды, а от знака кобры у меня на руке.

– Плохая примета, – прошипел он, сплюнув в мою сторону. – Тебя коснулся недобрый взгляд.

И министр попятился, явно жалея, что у него нет с собой головки чеснока, чтобы отпугнуть меня.

Сразу захотелось, чтобы во мне прямо сейчас проснулся монстр и одним взглядом расплющил этого министра в лепёшку. Вместо этого я стояла, робко сжавшись, чувствуя себя очень маленькой и не особо страшной, и не ощущая в себе ничего змеиного. Мамаша Нила обозвала меня лунной крошкой. Может, я и правда больше в свою биологическую маму пошла? Хорошо бы, хотя я представления не имела, как выглядит Лунная дева. В то же время я ни разу не слышала, чтобы кого-то забили насмерть лунными лучами.

В конце концов стражник подтолкнул меня вперёд, и мне ничего не оставалось, как последовать за Нилом.

Я прикрыла ладонью шрам и, затаив дыхание, мысленно взмолилась, чтобы на меня не обратили внимания. Узнав о своих высокопоставленных родителях, я не ощутила никакого внутреннего величия и по-прежнему чувствовала себя обычной шестиклассницей из Нью-Джерси, вырядившейся в дорогую одежду (которую уже успела испортить).

Прямо передо мной протянулся длинный, через весь зал, покрытый ковром проход, по обе стороны которого толпились и переговаривались знатные господа и дамы. Их великолепные одежды сочетали в себе ослепительно-яркие цвета: пурпурный и жёлто-зелёный, оранжевый и бирюзовый, сиреневый и пронзительно-розовый. На мужчинах были чалмы, ожерелья, серьги. На женщинах – сари, расшитые золотой нитью и украшенные крошечными зеркальцами, в их тёмные волосы были вплетены нити с драгоценными камнями. Они кокетничали, спорили, ели, смеялись. Все, включая красавиц, болтали с набитыми ртами, и никто, похоже, не интересовался тем, что говорят окружающие, каждый слушал только себя. Я могла не волноваться, что кто-то меня заметит. Женщина в лимонно-зелёном сари и пурпурной кофточке деликатно рыгнула. Никто и глазом не повёл в мою сторону, пока я шла к царскому трону, спинка которого была вырезана в виде раскрытого павлиньего хвоста, а подлокотники – в виде львиных голов с оскаленной пастью.

Нил стоял перед отцом. Подойдя ближе, я поняла, что он рассказывает о том, что произошло.

– …И её стошнило этим, – объяснял он. – Я уверен, что это принц Лалкамал и дочка конюшего Мати.

Золотой и серебряный шары задрожали и стали кружиться перед троном.

Царь заливался слезами. Он был очень похож на Лала, только старше и полнее. В ушах у него сверкали драгоценные камни, и каждый палец украшали кольца. А на плече, словно ещё одно украшение, сидела золотая птица Тунтуни.

– Наш сын и наследник! – стонал царь. – Как ты мог такое допустить? Ведь твоя главная и единственная задача – защищать своего брата и будущего повелителя. Если потребуется – ценой собственной жизни! Что ты наделал? Что ты наделал?

Лицо Нила словно окаменело, чёрные брови сошлись на переносице.

– Отец, клянусь, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вернуть брата.

– Нет, не всё, что в твоих силах! – закричал царь, подскочив так, что Туни чуть не свалился у него с плеча. – Ты обещал контролировать другую свою половину!

– Ты же знаешь, что я не это имел в виду, – почти прорычал Нил.

Царь вздрогнул и поспешно сел на место.

Кажется, я тоже вздрогнула. Нил сейчас выглядел особенно устрашающе. Его даже немного потряхивало, как будто он пытался сдержать себя, а это было всё равно что закрутить крышку на вулкане.

– Я уже ничего про тебя не знаю, мой мальчик. – Царь говорил сердито, но его голос дрожал.

Он хотел что-то добавить, но тут в зал ворвались несколько женщин.

– Это всё из-за тебя!

Красавица в ярко-жёлтом сари, вся в бриллиантах, подлетела к трону, расшвыряв в стороны придворных. Увидев золотистый шар, она рухнула на мраморный пол и принялась колотить по нему кулаками. Тут подбежали ещё несколько женщин в ожерельях, браслетах, диадемах, с бриллиантовыми серёжками в носу и запричитали.

– Нам мучительно видеть, как страдают наши царицы. – Царь высморкался в большой кружевной платок.

Лицо Нила стало чуть спокойнее. Он раздраженно закатил глаза.

Видимо, это прибежали мать Лала и другие мачехи.

Старшая царица уставилась на Нила.

– Во всём виноват ты! – завизжала она. – Ты не принц этого царства, раккошье отродье!

Ого! Мамаша Лала могла дать сто очков вперёд царице раккошей и легко взять первый приз в борьбе за звание самой злобной мачехи года.