Змеиное море

Когда металлический корабль снова пришвартовали, всеобщее возбуждение поутихло, и земные обитатели разошлись по своим кораблям и зданиям у пристани. Лун задержался, на случай если хозяин корабля запоздало объявится, но наконец сдался.

Он стал подниматься по ближайшей лестнице, вившейся между площадок, которые держались на наростах и припухлостях на боку чудовища. Когда ступени свернули в сторону, Лун увидел, что на следующей площадке в свете паровых ламп кто-то стоит и ждет его. Это был Утес, и он всем своим видом излучал нетерпение.

– Ну что? – спросил праотец, когда Лун добрался до площадки.

– Все пошло не так, как мы думали.

– Я заметил.

Лун пропустил это мимо ушей, не желая провести остаток ночи, препираясь с Утесом.

– Я подслушал разговоры других матросов. Они считают, что корабль принадлежит кому-то, кого называют магнатом Арданом. Он живет вон там. – Лун кивком указал в сторону башни. С того места, где стояли они, золотистая верхушка была почти не видна.

Утес повернулся, чтобы посмотреть. Затем он зашипел и зашагал вверх по ступеням.

– Попасть туда будет непросто.

Лун пошел за ним, мысленно соглашаясь. Теперь им предстояло обыскать целую башню, в которой, скорее всего, обитало множество земных созданий. А ведь они даже не знали, там ли семя, и основывались лишь на том, что раз корабль сейчас принадлежит этому Ардану, то он наверняка знает, что произошло с командой.

Ступени извилистой тропой вели все выше, но дальше путь был не освещен. Утес продолжил идти, а Лун перевоплотился и стал карабкаться по ближайшей стене. Затем он взобрался на ржавую металлическую крышу дома, нависавшую над подмостками.

Оттуда ему открылся вид получше. Над теснившимися друг к другу строениями у пристани мостки превращались в узкие проулки, петлявшие меж других башен, которые были гораздо меньше тех, что находились ближе к центру города. Было уже далеко за полночь, и многие огни были погашены. Лун почти не видел, чтобы по ближайшим проулкам и мостам кто-либо ходил.

Он понимал, почему земные обитатели не желали выходить из домов ночью. В низинах города скапливался туман, такой плотный, что он скрывал все, кроме самых ярких огней. Если только у этих существ не было такого же чувства направления, как у раксура, они могли с легкостью заблудиться в собственном городе. Лун спрыгнул с крыши, расправил крылья, чтобы поймать порывы ветра, и направился к центру города – к хребту, где находилась башня Ардана.

Ее неясный силуэт вырисовывался в туманной тьме. Здание было высоким, восьмиугольным, с купольной крышей из зеленой меди, которая венчалась тонким золотым шпилем. Но здесь не было открытых террас и балконов, как у других больших башен. Лун подлетел ближе и скользнул вбок, чтобы облететь ее по кругу. Узкие арочные окна глубоко сидели в богато украшенном резьбой фасаде, и все они, похоже, были закрыты металлическими ставнями. «Так я совсем ничего не увижу». Он рассчитывал хотя бы мельком посмотреть на тех, кто обитал в…

Лун во что-то врезался, и ошеломительный удар отбросил его в сторону. Оглушенный, он кувырком полетел вниз, к крышам. Он попытался расправить крылья, затем, перевернувшись, прервал свое головокружительное вращение и вовремя поймал крыльями воздух, не дав себе разбиться.

Паря, Лун скользнул вниз и опустился на покатую крышу. Он вонзил когти в черепицу, сложил крылья и плотно прижал их к себе. Кожу под его чешуей щипало, словно он упал в кислоту. Он гневно тряхнул шипами, так что они застучали друг о друга, но Лун не знал, на кого злился больше: на себя или на проклятых земных обитателей.

Все еще потрясенный, он подполз к краю крыши, слез на здание пониже и, наконец, спустился на стену окутанного туманом прохода. Там он принял земной облик. От внезапной перемены в ощущениях он пошатнулся, кожу защипало сильнее, словно его покусали огненные жуки. А еще у него болела голова.

Рыча себе под нос, он стал пробираться по узким подмосткам-проулкам. Влажный воздух, казалось, лип к его коже, и одежда становилась от него тяжелее. Лун пересек мост над пропастью, где клубился туман, и вышел на открытую площадь у основания башни.

С площади вели два моста, и несколько лестниц вились вверх и в сторону от нее, петляя между небольших зданий, сгрудившихся вокруг. Над некоторыми входами на первый этаж, на арках и карнизах висели паровые лампы. Все двери были заперты, за исключением одной. Она находилась на второй площадке одной из лестниц, была распахнута, и оттуда лились свет, музыка и изредка доносились приглушенные голоса.

Отсюда башня еще больше походила на массивную крепость без окон. Вход был большим, но его закрывали тяжелые, окованные железом двери, по обе стороны от которых светили большие паровые фонари.

Площадь не была пуста. Лун сразу же ощутил, что в боковых улочках кто-то движется. А прямо напротив он увидел Утеса. Тот, все еще в земном облике, сидел рядом с кучей тряпья, прислонившись спиной к стене. Негромко выругавшись, Лун подошел к нему.