Змеиный бог, книга 1

- Спасибо за бритву, солнце, - пробормотал он, торопливо освобождая запястья.

>>>

Накрутив рычаг до упора, стрелок одним резким движением сломал предохранитель и сорвал пружину.

Кланк-ВЗ-З-З-З-Ж-Ж-Ж-Ж-Ж-Ж-Ж!

Шерифская машина побуксовала на месте и стремительно рванула вперед. Она успела наподдать слингеру под зад, но не более. Пепел отбежал к обочине, повалился на землю боком и скатился на обочину, оставив трассу над головой.

Два денверских сержанта закаркали вслед сбесившейся платформе. Решив, что пленник сбежал вместе с ней, они сорвались заводному корыту вдогонку, потом остановились и принялись наперебой палить машине вслед целлулоидной дробью.

Паф-ф! Паф-ф!

Пепел, не теряя времени, сполз в ближайший овраг и провалился в осоку, чудом миновав болотистый участок.

Паф-ф!

И лишь теперь до стрелка дошло, что он неверно выбрал направление. Он скатился влево - к той обочине, что находилась ближе к нему. С этой стороны догорал ацтекский лагерь и шахматными фигурами возвышались полицейские прыгунцы. Свобода, тем временем, осталась справа, по другую сторону трассы.

Пригнувшись, он взялся было пробираться вдоль оврага, надеясь укрыться от взглядов за счет его краев, но...

Паф-ф-Ф!

Дробь прошила окрестные камыши. Двое денверцев успели развернуться и заметить его. Один попробовал стрельнуть на бегу, но промазал, и больше полисмены не стреляли.

Между камней и клочьев болотной травы извивался жалкий ручеек. Пепел решил пробираться вдоль него и не ошибся: струйка воды привела его к широкой каменной трубе, проложенной под трассой. Труба эта наполовину заросла глиной и мхом, и слингеру пришлось сложиться вдвое, чтобы протиснуться в ее сырую полуарку. Под его каблуками тут же зачавкал сочный зеленый мох. Кусочек темного неба в дальнем конце трубы казался необычайно далеким, но хотя бы всё время был виду, и слингер устремился вперед так быстро, как позволял ему низкий свод и скользкий мох под ногами.

Вдруг прямо по курсу ему почудилась нехорошая возня. Пепел замер и всмотрелся, не совсем понимая, что именно заставило его остановить шаг. Но потом он увидел - и рад был, что замер вовремя.

Перед ним расстилался целый ковер, свитый из десятков различных ползучих гадов. Тут были и жирные пустынные гадюки, и водяные мокасины, и гремучие змеи всех возможных длин и расцветок. Тут были ужи, аспиды и даже безобидные медянки, - даже не змеи, а просто безногие ящерки. Рептилии непрерывно копошились, старались ползти туда и сюда, порой даже норовили взбираться по отлогим стенам тоннеля. Они не обращали на Пепла внимания, занятые возней и одуревшие от столь необычной и многочисленной для них компании. Но Пепел знал - всё мгновенно изменится, стоит ему потревожить хотя бы одну из них.

Тем временем тяжелая расписная змея обвила его правый ботинок, а пара гремучек уже возилась под левым, нервно потрескивая погремушками.

Хруп-с-с-с!

Пепел поднял голову. Перед ним в полумраке стоял денверский полисмен. Окуляры его дыхательной маски поблескивали во тьме. Помпа у него на груди щелкала и вздымалась, качая воздух, порой заглушая негромкое шипение змей. Денверец успел подойти к слингеру почти вплотную и остановился по ту сторону ковра из рептилий. При желании они могли бы взяться за руки - хоть слингер такого желания и не испытывал. Он выхватил Кочергу и спустил курок. Потом еще, еще и еще раз: щелк-щелк-щелк-С-С-С-С-С!

Выстрела не было.

"Черт", - подумал слингер. Он снова забыл, что успел отстрелять последний патрон. Хуже того, от щелчков Кочерги рептилии пришли в движение, и змеиные кольца туже свились на его правом ботинке, а гремучки затрещали с утроенной силой.

С-С-С-С!

Денверец вскинул дробовик. Потом, сообразив, что револьвер Пепла не представляет угрозы, опустил тяжелые стволы и насмешливо блеснул окулярами. Он убрал оружие за спину и поднял левую руку. На его рукавице был закреплен суставчатый шланг. Полисмен повернул медную насадку-регулятор, и в лицо Пеплу ударил густой молочный газ.

Стрелок ждал, что учует резкий запах, но запаха почти не было: был только привкус, горчицы, миндаля и машинного масла. Невидимая рука сдавила Пеплу глотку, и в грудь. ему словно уперлись коленом - да только стрелок был не слабаком-горожанином, а закаленным уроженцем пыльных равнин. Его неоднократно душили руками, а в паре случаев и веревкой, - наравне с этим удушливый газ казался детской забавой, - и даже на вкус он напоминал хот-дог из придорожной закусочной.

Стрелок натянул шейный платок и опустился ниже, ниже - совсем к земле. Молочная дымка клубилась вокруг, мешая смотреть, но снизу можно было запросто разобрать очертания полисмена. Тот стоял в тумане, тыча дробовиком перед собой и ожидая, когда вернется видимость.