Змеиный культ

— Нет, совсем не так. Ты не заложник. Если не хочешь мне помочь, я не стану тебя заставлять. Ты можешь покинуть нас в любую минуту. Да и «Пронзающий небеса» вовсе не мой. Точнее он лишь частично принадлежит мне. А в остальном всё верно. Я застрял в этой помойке и не могу попасть обратно. Алкоголь, наркотики, девки, безумства, безрассудства, творчество… Я перепробовал всё и мне здесь уже скучно. Раньше я радовался нашему освобождению из инфернального плена. Раньше я не мог насытиться безумством вашего мира. А сейчас мне всё это уже приелось… Представляешь, я даже пробовал писать картины! — Асмодей рассмеялся звонким юношеским хохотом. — Но всё это лишь для того, чтобы хоть как-то отвлечься. Единственное, что держало меня здесь, исчезло и я даже не могу найти следов.

— И что же тебя держало? — очищая апельсин от кожуры, поинтересовался Вильгельм.

Приятный цитрусовый аромат уже распространился по палате и вытеснил собой все остальные немногочисленные запахи.

— Леди Габриэлла. Мой лисёнок. Скажи, может быть, ты что-то знаешь о ней? Возможно, что-то слышал? — Асмодей поднялся со стула.

Ангел оказался невысокого роста. Во всяком случае, Вильгельм представлял его более внушительным.

— Габриэлла? Нет, пожалуй, не слышал. А кто она? — пережевывая дольки апельсина, уточнил Вильгельм.

— Прекрасная рыжеволосая девушка с гетерохромными глазами и буйным нравом. Она командовала второй твердыней в Гонконге во время вечной войны. Таких как она было немного. — Асмодей неспешно подошёл к Карновскому и уселся рядом с ним. Змеиные глаза неподвижно уставились на собеседника. Со стороны всё это напоминало, будто бы змея гипнотизирует свою жертву, перед тем как сожрать.

— Это же было очень давно! — удивился Вильгельм, изучая жутковатые глаза Змея.

— Да, но она же бессмертная! Ученица Гавриила. Обладательница «дара» и всё такое. Какая для неё разница, когда это было? — лицо Змея посуровело, зрачки растянулись и расширились.

По всей видимости, его что-то разозлило или сильно расстроило. И без того жутковатый образ небесного Змея стал ещё более пугающим. Карновский вздрогнул и невольно отодвинулся от сидящего рядом с ним собеседника.

— Бессмертная? Я думал, что это не больше чем просто легенды! — нервно перебирая в руках кожуру, ответил Вильгельм.

— Неужели никого из бессмертных не осталось в этом мире? А Персивальд? Этот маньяк тоже, по-твоему, легенда? — голос ангела поменялся. Он стал более злобным и реверберирующим. Чёрный змеиный язык стал выпрыгивать чаще и дальше, угрожающе пришлепывая, перед тем как вернуться обратно в рот. Сейчас миловидный юноша совсем не казался Вильгельму доброжелательным и учтивым. Скорее наоборот, в его образе чувствовалась таящаяся угроза, опасность.

— Прошу прощения, но никого из бессмертных мне не доводилось видеть, — уставившись в пол, произнёс Вильгельм. Он испытывал неописуемый ужас, чувствуя себя ничем иным как маленькой мышью сидящей перед огромным голодным питоном.

— Да как такое возможно?! Отвечай! — Асмодей в бешенстве вскочил с кровати, схватив Карновского за шею, и поднял перепуганного доктора, играючи удерживая его на вытянутой руке. — Как так получилось, что вы, жалкие обезьяны, не заметили исчезновения величайших из всего вашего рода? Как можно быть такими тупыми и недальновидными? — лицо ангела исказила гримаса гнева. Чёрный змеиный язык пришлёпывал при каждом слове. Необъяснимая ярость пришла на смену безмятежному спокойствию и в одночасье превратила миловидного ангела в разъярённого демона. Его крепкие пальцы сдавили горло перепуганного доктора. Сдавили с такой силой, что с трудом удавалось дышать.

— Но Вечная война закончилась больше трёх столетий назад! — прохрипел Вильгельм, не понимая, что происходит.

Вильгельм и правда не мог понять чем именно он смог так сильно разозлить этого паренька. Как бы ни старался, но он не мог придумать ни одной вменяемой причины для этого безумства. А тем временем пальцы озверевшего от необъяснимой ярости ангела, всё сильнее впивались в его шею. Обезумивший от ужаса Вильгельм безрезультатно брыкался, в надежде вырваться, но всё было тщетно. Желтоглазый юноша был невероятно силён. Он удерживал на вытянутой руке крепкого по комплекции Карновского так, словно тот был каким-то котенком.

— И это последнее, что я помню, за исключением тех жалких десяти лет, проведённый в вашем «новом» Эдеме! — Асмодей разжал ладони. Перепуганный Карновский упал на пол.

На лице Вильгельма застыла пугающая гримаса ужаса в тот момент, когда он в панике отползал от разгневанного Змея. Вильгельм спешно отполз на несколько метров назад, после остановился.

— Всё, с меня хватит! Я немедленно покидаю это место! — поднявшись с пола и тяжело дыша, возмущённым голосом заявил доктор.

— Как бы, не так! — раздражённо ответил ангел, надменно глядя на перепуганного человека.

Асмодей всем своим видом давал понять, что жизнь жалкого смертного для него ничто. Давал понять, что он в любую секунду может оборвать эту жизнь, даже глазом при этом не моргнув.