Значит, будем импровизировать (СИ)

— Вчера вечером во дворце и сегодня утром, после того, как вы покинули конюшни, — холодно процедил Теоден. — Думаешь, от меня можно что-то скрыть в моем собственном доме?

Я смиренно потупилась — в знак капитуляции, ну, и ещё чтобы дядя не заметил, какие молнии тогда метались в моих глазах.

«Убью ту сволочь, что распускает эти дебильные слухи!» — билась в голове мысль. И кандидат на роль главного подозреваемого у меня имелся. Бредлинг был со мной и вечером во дворце, и утром на конюшне.

«Ну всё, предатель, готовься стать калекой!»

За всей этой семейной драмой мы не заметили как окончательно стемнело. И дядя, поворчав ещё немного для порядка, скомандовал идти спать. Обратную дорогу провели в полном молчании. Нам обоим было о чём подумать, только уже у входа в свой шатёр Теоден, будто вспомнив, что-то спросил:

— Эовин. Ты сказала, что хочешь назвать ребенка Ипотек. Это, ммм… Довольно редкое имя. Нигде его не слышал ранее, что оно означает?

Всё, точно зашью себе рот! Интересно, что ещё он запомнил с моих слов.

— Да, оно эльфийское, — сказала я, надеясь, что Теоден в языках не силен. — Означает «непобедимый воин». Но я ещё не решила точно, мы же договорились не обсуждать этот вопрос пока, да?

— Да, конечно. Обсудим после, — мягко улыбнулся король, — постарайся уснуть, завтра дорога предстоит долгая. Вот, возьми, — протянул он мне мягкий плащ, типа пледа, — ночи всё холоднее.

— Спасибо, — благодарно кивнула я и, укутавшись, отправилась спать в более-менее приподнятом настроении

Под навес, где мне предстояло переночевать, я так и не попала.

Виновник этого сидел на камушке рядом с одним из дозорных костров и внаглую пялился на меня. Так и захотелось подойти, стереть с идеальной морды остроухого эту кривую ухмылочку. Конечно же, я не забыла про его суперслух, но даже не могла предположить, что он так нагло всё подслушает!

— Тебе не холодно? Могу пледик одолжить, что бы попа к камушку не примёрзла, — еле скрывая раздражение, осведомилась я, подойдя достаточно близко, чтобы уж этот разговор точно был приватным.

— Благодарю, мне тепло. Эльфы более выносливы, чем люди. Хотя, ты же и так хорошо знакома с особенностями моего народа, Эовин. С нашим языком, именами.

— Не понимаю, о чём ты, — пожала плечами я. — Откуда бы мне его знать?

— Нет, принцесса, это я не понимаю, почему все вокруг тебя делают вид, что всё в порядке, хотя это явно не так.

Валун, на котором Леголас сидел мгновенье назад, оказался пуст, сам эльф уже стоял напротив, так близко, что я непроизвольно сделала шаг назад и, запнувшись о ветки, оставленные для поддержания костра, упала (спасибо, что не в костёр) на попу, больно, обидно, на глазах у офигевшего эльфа. Супер.

Так и сидела, потому что Леголас (тоже мне герой) помогать «девушке в беде» не спешил, а самой мне подняться мешало платье, зацепившееся за какую-то корягу. Пару раз я, конечно, дёрнулась, но, осознав всю тщетность стараний, уселась поудобнее, скрестив ноги по-турецки и, делая вид, что меня не волнует ничего, кроме собственного маникюра, пробормотала:

— Я не знаю, что ты там себе напридумывал. Мне всё равно. Для всех будет лучше, если Арагорн не узнает о моём разговоре с Теоденом. Хотя, раз сегодня каждый норовит обвинить меня во всех смертных грехах, то одним больше, одним меньше…

С минуту было тихо, только ветки в огне потрескивали, то и дело выбивая сноп искр в ночное небо. Я уж было решила, что эльф просто ушёл, но, оторвав взгляд от своих рук, я встретилась с его встревоженными зелёными глазами.

Леголас опустился напротив меня и сосредоточенно рассматривал, будто ища ответы.

— Я не расскажу, — наконец что-то решил для себя эльф.

— С чего такое великодушие?

— Взамен ты объяснишь, что такое смертный грех, ипотека, мендельс и прочие твои странности. Сейчас.

— Мендельсон.

— Не понял.

— Мендельсон, а не мендельс. И да, можешь сразу идти будить Арагорна, потому я ничего не знаю и не скажу. Ни сейчас, ни завтра, ни через год, — грустно хмыкнула я.

— Предпочитаешь продолжать жить во вранье? — взвился оскорблённый моим отказом сотрудничать эльф.

— Ещё раз повторю. Я не имею ни малейшего понятия, о чём ты говоришь, Леголас! — имя остроухого я буквально проорала ему в лицо, потому что достал.

Нашли себе девочку для битья — допросы устраивают, объяснений требуют. Надоело! Никто вот не спросил, может, я голодная, или болит что-то. Эгоисты.

— Я не переношу ложь и притворство, Эовин, — поднялся на ноги Леголас. — Ты, сама того не ведая, делаешь только хуже. Я выясню, что ты скрываешь, хочешь ты того или нет.

— Да пошёл ты, — огрызнулась я. Затем согнула ноги и, подтянув их к подбородку, уткнулась носом в колени, пряча непрошенные слёзы. Довёл всё-таки.

Ещё не хватало разнюнится перед заносчивым эльфом. Тогда мою самооценку от плинтуса отскрёбывать придётся.

— Останься здесь, я сейчас вернусь, — заявил Леголас и пошёл быстрым шагом вглубь лагеря.

«Арагорна будить», — уверенно решила я.