Значит, будем импровизировать (СИ)

Когда Теоден приказал мне отвести женщин и детей в пещеры, я, конечно, покапризничала для виду, но в целом воспринимала это задание как рутинно-необременительное. Поначалу всё действительно шло как по маслу: уговаривать никого не пришлось, и за какой-то час подземные помещения крепости были заполнены людьми под завязку. Но потом начался настоящий идиотизм. На первых порах я даже приняла за неуместную шутку то, что набежавшие, как на раздачу горячих пирожков, воины выхватывают из толпы стариков, отбирают у ревущих матерей сыновей, по виду не достигших и шестнадцати, и ровным строем отправляют в оружейную. На мои «вежливые» просьбы свалить к эльфийской бабушке, пока я не погнала их по вышеозначенному адресу пинками, был категоричный ответ, что я могу хоть запинать их всех до смерти, но это приказ короля. А приказы Его Величества не обсуждаются и выполняются беспрекословно. Патриоты узколобые.

Возмущённая и оскорблённая до глубины души подобным произволом, я отправилась к Теодену. Но дядя не был настроен на конструктивный диалог, он вообще не стал слушать, отчитав за то, что я сейчас должна находиться в пещерах, помогая остальным женщинами, а не «докучать ему в этот тёмный час». Все попытки донести до его (явно омрачённого бременем ответственности перед народом) разума, что женщинам не нужна моя поддержка, им нужны живые и здоровые сыновья, разбивались о глухую стену непонимания. Наш король решительно был настроен защищать свою крепость любой ценой, в крайнем случае, просто уйти в легенды под траурный марш, по необходимости похоронив здесь всех вместе с собой. Как позже я услышала от Арагорна, дядя даже на помощь не стал никого звать, аргументируя тем, что у Рохана, видите ли, нет друзей, и каждый сам за себя. Может, я, конечно, чего и не понимаю, в силу возраста и природного цвета волос, но это было уже не героизмом, а дебилизмом. Что я тут же и заметила Теодену.

Возможно, я перегнула палку и не стоило приводить в пример покойного Теодреда… В общем, обратно в пещеры брыкающуюся меня вели уже под конвоем.

Но и там не было покоя. Атмосфера ужаса и отчаяния ощущалась мрачной тяжестью, и в какой-то момент мне буквально физически стало плохо: к горлу начала подкатывать тошнота, а любые звуки или яркий свет провоцировали сильнейшие приступы мигрени. Тут-то я и вспомнила про наш вчерашний разговор с Леголасом — мои «вспышки дежавю», дающие полную картинку грядущий событий. Это действительно могло сработать. Если я, хотя бы примерно, смогу предсказать ход предстоящей битвы, скольких потерь можно было бы избежать! Всего-то нужно — оказаться рядом с Арагорном (почему-то я даже не сомневалась, что именно он, а не Теоден, будет играть решающую роль в сегодняшнем сражении) и поймать это чувство «земли, уходящей из-под ног». А потом я тут же, на месте, предложу ему план по всеобщему спасению. Меня всенародно объявят героем отечества, отметят орденом за особые заслуги и воспоют в хвалебных песнях…

Окрылённая новым «планом спасения», я сумела незаметно для всех улизнуть из этого царства безнадёжности и даже беспрепятственно попасть в оружейную. Арагорн взволнованно ходил меж растерянных людей, проверяя состояние древних, видавших виды мечей (надо было всё-таки начинать инвентаризацию с оружейной, а не с кухни). Статный воин выделялся среди крестьян, словно гордый олень в стаде немощных, доживающих последние часы овечек, так что найти его не составило особого труда. Сложней всего оказалось объяснить наследнику Исильдура, какого рожна я кручусь вокруг него, ведя себя столь вызывающим образом: в порыве вдохновения я пристально смотрела ему в затылок, брала за руку и проникновенно заглядывала глаза, просто прыгала рядом, пытаясь почувствовать хоть что-то — ничего не помогало. В итоге, под сочувствующие взгляды крестьян, решивших, что принцесса окончательно тронулась, стража снова отволокла меня на подземные ярусы крепости. А я в этот момент мнила себя декабристом, репрессированным и сосланным в Сибирь. Только вот жены у меня не было…

— Так почему ты воешь на закат? — прервал бег моих мыслей эльф, внимательно изучающий тонкую алую полоску на горизонте. — Хотя, знаешь, это больше походит на мычание.

— Пытаюсь постичь Дзэн, — машинально пояснила я, но заметив обескураженный взгляд остроухого, добавила: — Это значит успокоиться. Привести мысли в порядок. Вот, как ты готовишься к предстоящей битве?

— Мы с Гимли поспорили, кто из нас сразит больше орков сегодня, — воодушевлённо заулыбался Леголас. — Он упрямо полагает, что ему удастся обойти меня. Но я в одиночку, имея при себе лишь лук и стрелы, убью врагов больше, чем вооружённый до зубов отряд гномов, — самодовольно заявил эльф.

Вспомнила, как он меня душил, и почему-то поверила.

— Значит, вы теперь с Гимли друзья? Вот уж никогда бы не подумала, что это возможно, — отсмеявшись, решила подколоть его я.