Значит, я умерла

Пишу Вам после прочтения статьи о Вас в журнале «Верв». Автор статьи цитирует Ваши слова: «Самым драматическим эпизодом моей жизни был случай, когда я в возрасте трех лет упал в вольер к тигру в зоопарке Берлина». Надеюсь, Вам известно, что «Зоо Берлин», как мы себя называем, обладает коллекцией из 20 000 видов, обитающих на территории в 33 гектара. В данный момент в нашей коллекции отсутствуют крупные кошки, поскольку наш Дом хищников проходит крупнейшую реновацию и все хищники перевезены в другие зоологические сады. Однако, прочтя статью о Вас, я все же решила предпринять некоторое расследование, поскольку нечестно было бы по отношению к новым владельцам направлять к ним животное, замеченное в агрессивном поведении по отношению к ребенку. Мое расследование показало, что случая, подобного тому, который описываете Вы, в нашем зоопарке никогда не было.

Не знаю, какие мотивы мог преследовать тот, кто выдумал эту историю, но я надеюсь услышать от Вас ее опровержение. «Зоо Берлин» всегда уделял и уделяет большое внимание вопросам безопасности как наших гостей, так и обитателей. Тем не менее в наше время есть немало тех, кто совершенно безосновательно считает любые зоопарки угрозой для людей и животных, а потому ничем не подтвержденные истории вроде Вашей могут лишь подлить масла в огонь их неприязни.

Благодарю Вас за внимательное отношение к данной проблеме.

С уважением,

^{Ута Нойманн.}

Я так и не связался с женщиной, которая написала это письмо, но сообщенная в нем новость буквально перевернула мою жизнь. Я хорошо помнил день, когда это случилось, – то есть я помнил, как мы с матерью гуляли в зоопарке и как она держала меня за руку. Конечно, одни события той прогулки уже почти стерлись из памяти – например, я смутно помнил, как мать покупала сувенир, огромного плюшевого тигра, – зато другие так и стояли у меня перед глазами. И ярче всего мне запомнилось именно падение в вольер. Я как-то ухитрился вскарабкаться вверх по решетке, где и висел, как мне показалось, целую вечность. Но потом все же упал, и тут на меня набросился тигр и вцепился в меня, как в куклу.

Этого тигра я всю жизнь видел потом в кошмарах.

Вот почему письмо сотрудницы берлинского зоопарка стало для меня потрясением, хоть и не сразу. Сначала я решил, что это мои родственники что-то напутали, рассказывая мне, как все было. Или я сам запутался: например, все произошло в другом зоопарке, а у меня в памяти застрял Берлин, потому что на ошейнике игрушечного тигра была надпись «Зоо Берлин». Тогда я сам решил проверить эту историю – и не нашел ни одного упоминания о подобном случае в зоопарке. Зато нашлось множество сообщений о трагедиях в частных поместьях, когда тигры или другие крупные кошки, которых заводили для забавы богатые люди, рано или поздно нападали на кого-нибудь из их гостей. Но подробности этих происшествий никак не состыковывались с тем, что помнил я. В общем, из этих поисков я сделал один вывод – родственники меня обманули.

Это была не главная причина, по которой я ушел из «Трэкстон интернешнл», но, когда настало время выбирать, я, зная правду, смог сделать решительный шаг. Но ошибся, думая, что Кэролайн захочет уйти со мной.