Знак белой лилии

– Вот так взяла и влюбилась? – усомнилась Мирослава. – Взрослая женщина по уши влюбилась, как вы сами выразились, в мальчишку?

– Именно это и произошло, – вздохнула Жанна Ивановна. – Если бы вы знали, сколько слез Лена выплакала на моем плече, прежде чем решиться на разрыв со Славой!

– Вы пытались ее образумить?

– Ну еще бы я не пыталась! – с искренней затаенной горечью воскликнула Жанна Ивановна.

– И что же?

– Как видите, ничего! Мои слова отскакивали от нее, как от стенки горох! Заладила одно и то же – жить без него не могу!

– Как родители вашей подруги отреагировали на желание дочери уйти из семьи?

– Лена поставила их перед фактом. И они сразу же отвернулись от нее. И тогда еще глупенькую Сашу настропалили против старшей сестры.

– У сестер большая разница в возрасте?

– Да. Двадцать шесть лет.

– Ого! – не сдержалась Мирослава.

– Сами родители называли Сашу поскребышем. Никак не ожидали, что на старости лет обзаведутся еще одним ребенком. Но так получилось, – Жанна Ивановна развела руками.

– А с Горчаковским они продолжали поддерживать отношения?

– Конечно! – горячо вырвалось у Жанны Ивановны. – Зятя они чуть ли не боготворили. И уж точно считали его святым. Внукам помогали.

– Кустовая сказала мне, что она отношений с племянниками не поддерживает.

– Сашка-то? – фыркнула Томилина. – От нее другого и ожидать было нечего!

– Это еще почему?

– Потому что родители ее избаловали! К племянникам она их ревновала. А тут еще жених долгое время на горизонте не вырисовывался.

– Все-таки нарисовался, – тихо сказала Мирослава.

Томилина просто-напросто отмахнулась.

Детектив расшифровала этот жест, как «Лучше бы вообще не появлялся!». Но, как говорится, у каждого свой взгляд на вещи.

Жанна Ивановна между тем сообщила:

– Как только родителей не стало, Сашка и думать о племянниках забыла, вся сосредоточилась на благоустройстве своей личной жизни.

Мирослава про себя подумала, что сестры хоть в чем-то похожи друг на друга.

– Жанна Ивановна, а с Эммануилом Захаровичем вы сразу поладили?

– Изначально я, конечно, была настроена против него, – призналась Томилина, – но потом пригляделась и убедилась в том, что человек он неплохой. Да и не виноват Андриевский ни в чем.

– Если только в том, что увел у мужа жену, а у детей мать, – заметила Мирослава.

– В юности все это кажется такими несущественными мелочами, что им не придают значения. Главное – ведь любовь!

– А вы так не думаете? – спросила детектив.

– Да, я не думаю так, – вздохнула Томилина. – Любовь, как огонь, так может опалить, что сгоревшие крылышки уже больше никогда не вырастут. Остается поблагодарить судьбу за то, что сам цел остался. И дальше жить уже придется без крыльев, – в голосе женщины прозвучала ничем не прикрытая горечь.

«Может быть, и сама Жанна Ивановна когда-то опалила свои крылья», – неожиданно подумала детектив.

Но об этом она решила додумать потом и спросила:

– Андриевский говорил вам об имеющейся у полиции версии?

– Нет, об этом Эммануил не распространялся. Не до этого ему было.

– Это понятно, – сказала Мирослава.

– А что, полиция кого-то задержала? – поинтересовалась Жанна Ивановна.

Мирослава подумала и ответила:

– Да, со слов Андриевского, задержали соседа-алкоголика, который вроде бы то ли приставал, то ли угрожал Елене Валентиновне.

– Ну предположим, с алкоголиком Лена и сама бы прекрасно справилась. Справлялась же она с нынешними старшеклассниками, далеко не ангелами во плоти, да и родители встречаются нередко не вполне адекватные.

– Я подумала примерно так же, как вы, – отозвалась Мирослава и спросила: – А в школе у вашей подруги часто конфликты с учениками случались?

– Редко, – ответила Томилина. – Года два назад у одного из ее учеников были претензии к ней из-за оценок, но потом все разрешилось само собой.

– Как это само собой? – сделала вид, что удивилась, Мирослава.

– Мальчик стал учиться прилежнее, и Лена стала выше оценивать его знания.

– Понятно, – протянула Мирослава и стала прощаться с подругой убитой.

– Если что, – сказала Жанна Ивановна уже у дверей, – обращайтесь.

– Всенепременно, – заверила ее Мирослава.

– Я бы пригласила вас в свой салон, – с притворным сожалением вздохнула Жанна Ивановна, – но, как заметил мой наметанный глаз, вы салоны красоты не посещаете.

– Типа того, – улыбнулась Мирослава.

Глава 10

Вернувшись домой, Мирослава первым делом нырнула под душ, под струями которого смыла пыль и усталость, привезенные из города, находящегося в плену полуденного зноя.

– Если бы ты знал, как я не люблю ездить в город в жару, – пожаловалась она Морису.

– Вас никто не неволит, – ответил он, пряча иронию в уголках губ.

– Издеваешься, да? – спросила она с подозрением.

– Ну что вы! – Он молитвенно сложил руки на груди. – Я всего лишь хотел сказать, что встречу можно было бы перенести на другое время, на утро или на вечер.

– Можно, – согласилась она, – но не нужно.

Почему именно не нужно, объяснять не стала. Но он и сам догадался – доброжелательная настроенность свидетеля превыше всего.

– А люди ведь постоянно живут в этом мареве, – вздохнула между тем Мирослава, – работают, учатся, отдыхают.