Знак Единорога. Рука Оберона

Деревья растут все гуще, земля темнеет, путь сужается… Пальмовые листья съеживаются до размеров ладони, кора темнеет… Резко вправо, путь расширяется, подковы высекают искры из булыжников… Тропа превращается в улицу, обсаженную деревьями, мелькают ряды домов… Яркие ставни, мраморные ступени, крашеные заборчики, перед ними мощенные плиткой дорожки… Тележка, груженная свежими овощами… Прохожие оглядываются, останавливаясь, негромко гудят голоса…

Дальше… Под мостом, вдоль берега ручья, пока он не превращается в реку, устремляясь к морю…

Глухо шлепают копыта по песчаному пляжу, лимонного цвета небеса, клубятся синие облака… Соль, водоросли, раковины, отполированный водой плавник… Белая пена лимонных волн…

Галопом к насыпи над морем… Осыпь, камни с грохотом катятся вниз под копытами Барабана, сливаясь с шумом прибоя… Вверх, к ровному уступу, поросшему деревьями, к золотистому городу, сверкающему вдали, как мираж…

Город растет, затененный огромным зонтом, серые башни тянутся ввысь, стекло и металл светятся во мгле. Башни раскачиваются…

Город безмолвно рушится внутрь себя, когда мы проезжаем мимо… На осколках башен клубится пыль, вздымаясь темными облаками, подсвеченная внизу розовым свечением… Легкое шипение, как от гаснущей свечи…

Налетает и пропадает пыльная буря, сменяется густым туманом, сквозь него гудят автомобильные клаксоны… Смещение, легкий подъем, разрыв в бело-сером, жемчужно-белое смещение… Отпечатки подков Барабана на обочине шоссе… Справа – бесконечные ряды неподвижных машин… Жемчужно-белое, серое, смещение…

Беспорядочные вопли и плач… Редкие вспышки света…

Снова подъем… Туман опадает и рассеивается… Луга, луга, луга… Небо чистое, нежно-голубое… Солнце спешит к закату… Птичий щебет… Корова на лугу жует жвачку, поглядывая на нас…

Прыжок через ограду из жердей, вскачь по грунтовой дороге… За холмом волна холода… Трава пожухла, на земле снег… На склоне крытый жестью фермерский домик, над ним завиток дыма…

Дальше… Холмы вздымаются, солнце скатывается за горизонт, уступая место темноте… Россыпь звезд… Дом вдали… Другой дом, к которому ведет аллея старых платанов… Автомобильные фары…

С дороги, на обочину – пусть проедет…

Я вытер пот со лба, отряхнул пропыленную рубашку. Потрепал Барабана по шее. Автомобиль замедлил ход, приблизившись; физиономия у водителя была исполнена изумления. Я чуть тронул поводья, и Барабан двинулся дальше. Машина затормозила, остановилась, водитель что-то крикнул мне, но я продолжал свой путь. Вскоре я услышал, как он поехал дальше.

Дальше тянулась сельская дорога. Я неспешно ехал мимо узнаваемых пейзажей, вспоминая былые деньки. Через несколько миль я свернул на другую дорогу, шире и лучше, все так же держась правой обочины. Становилось все холоднее, но в воздухе был приятно-чистый привкус. Над холмами слева возникла долька луны. По небу проплывали редкие облачка, подкрашенные мягким, пыльным светом лунной четвертушки. Ветерок едва заметен; порой шевельнутся ветки, и все. Через некоторое время дорога пошла вдоль откосов, и я понял, что почти у цели.

Поворот и еще парочка откосов… Прямо у дороги валун, а на нем написан мой адрес.

Я натянул поводья и посмотрел вверх, на вершину холма. На подъездной дорожке у дома стоял пикап, а в самом доме горел свет. Я направил Барабана через кювет по полю прямо к группе деревьев невдалеке. Привязал его у туи, похлопал по шее и пообещал – я ненадолго.

Потом вернулся на дорогу. Никаких машин в поле зрения. Я направился по подъездной дорожке к дому, мимо пикапа. Свет только в окне гостиной, справа от входа. Я обошел дом слева и вышел на задний двор.

И внезапно замер, оглядываясь. Что-то не так.

Задний двор выглядел иначе! Исчезла пара ветхих садовых стульев, которые я когда-то прислонил к полуразрушенному птичнику, да так и не убрал. Сам птичник, кстати, тоже отсутствовал, а в прошлый раз все это было на месте. Куча сухих веток, которые когда-то я сам спилил и сложил вместе с давнишними, полусгнившими, чтобы время от времени скармливать камину, тоже исчезла.

Не было и компостной кучи.

Я бросился туда, где она раньше лежала. Там был только неправильной формы участок голой земли примерно той же формы, что и сама куча.

Но я давно уже обнаружил, еще только настраиваясь на Камень, что могу заставить себя почувствовать его присутствие. На мгновение я закрыл глаза и попытался это сделать. Ничего.

Я снова стал искать, на этот раз особенно тщательно, но нигде не заметил его сказочного блеска. Не то чтобы я ожидал что-то увидеть, раз уж Камня поблизости не ощущалось.

Окна в освещенной комнате были не занавешены. Осматривая домик снова, я заметил, что ни на одном из окон нет ни занавесок, ни жалюзи, ни ставен. А значит…

Я обошел дом с другой стороны и, подойдя к освещенному окну, быстро заглянул внутрь. Большая часть пола была накрыта мешковиной. Мужчина в кепке и комбинезоне красил дальнюю стену.