Знак Единорога. Рука Оберона

– Болван ты, – проговорил он наконец. – Ты же был у них пешкой с самого начала. Они просто использовали тебя против нас, и ты проигрывал в любом раскладе. Удайся каким-то чудом тот подготовленный Блейзом штурм, ты бы не выжил, и отдышаться бы не успел. А при неудаче, что и случилось, Блейз бы исчез – как оно и было, – предоставив тебе расплачиваться собственной жизнью за попытку узурпации. Ты сыграл свою роль и должен был умереть. Нам тут особо и выбора-то не осталось. По закону тебя должны были казнить, и ты это прекрасно знаешь.

Я прикусил губу. Сказать-то я на это мог многое, но если сейчас Джулиан говорил нечто похожее на правду – все это имело смысл. И я хотел услышать больше.

– Эрик, – продолжал Джулиан, – решил, что зрение твое в конце концов восстановится, зная, как мы регенерируем, это лишь вопрос времени. Ситуация была весьма деликатная. Вернись отец, Эрик мог отступить и обосновать все свои действия ко всеобщему удовлетворению. Все, кроме твоего убийства. Это уж слишком походило на ход, который обеспечил бы спокойное правление для него самого, оставив в стороне текущие неприятности. И честно тебе скажу: он просто хотел засадить тебя в тюрьму и забыть о тебе.

– А чьей же идеей было ослепить меня?

Некоторое время он молчал. Потом проговорил очень тихо, почти шепотом:

– Выслушай меня, пожалуйста. Идея была моя, и возможно, именно она спасла тебе жизнь. Любой вердикт в отношении тебя должен был быть смертным приговором или его эквивалентом, в противном случае их фракция попыталась бы уничтожить тебя по-настоящему. Им ты уже больше не был нужен, но живой и дееспособный – представлял потенциальную опасность в обозримом будущем. Они могли воспользоваться твоим Козырем, чтобы связаться с тобой и прикончить, или же – освободить, чтобы затем принести в жертву в очередном ходе против Эрика. Ослепленного тебя, однако, убивать уже не было никакой нужды – что бы они ни задумали, для всего этого ты стал бесполезен. Ты на время ушел из расклада, и это тебя спасло; нас же это спасало от необходимости предпринимать более жесткие действия, каковые в будущем могли обернуться против нас самих. Так что выбора, по сути, и не было. И никакого помилования также устроить было нельзя, предположи они, что ты еще можешь оказаться полезен, – и ты труп. Самое большее, что мы могли сделать – отворачиваться, пока лорд Рейн бегал к тебе с передачами. Но и только.

– Вижу, – сказал я.

– Да, – кивнул Джулиан, – видеть ты начал слишком рано. Никто не предполагал, что ты вернешь себе зрение так быстро. А уж что сумеешь сбежать, как только это произойдет – и подавно. Кстати, как тебе это удалось?

– Скажут ли Монтекки Капулетти…[43] – пробормотал я.

– Что-что, прости?

– Не обращай внимания. Ну а что тебе известно о пленении Бранда?

Он снова смерил меня взглядом.

– Знаю только, что у них в группе произошел какой-то раскол. Без подробностей. Почему-то Блейз и Фиона боялись его убить, но боялись и предоставить ему свободу действий. Когда мы освободили его из заключения, выбранного ими в качестве компромисса, Фиона явно больше боялась именно того, что он окажется на воле.

– Но ты сказал, что боялся Бранда настолько, что готов был прикончить его. Почему сейчас, ведь столько времени прошло, все, что было раньше, ушло в прошлое, и власть переменилась? Он был слаб, практически беспомощен. Сейчас-то он чем мог навредить?

Джулиан вздохнул.

– Я не знаю, какими силами владеет Бранд, – проговорил он, – но с силами этими следует считаться. Я знаю, что он может мысленно путешествовать сквозь Тень – сидя в кресле, найти там то, что ему нужно, и достать это просто усилием воли, не двигаясь с места; и он примерно так же способен перемещаться в Тени и физически. Он мысленно выбирает место, куда хочет попасть, создает нечто вроде ментальной двери и просто проходит через нее. Кстати, полагаю, он иногда способен и мысли читать. Как будто сам стал чем-то вроде живого Козыря. Я знаю все это, потому что видел, как он это проделывает. В конце, когда Бранд уже был во дворце у нас под колпаком, как-то он таким образом от нас и ускользнул. Как раз тогда он отправился в Тень-Земля и засадил тебя в Бедлам[44]. Потом, когда мы вновь его поймали, один из нас всегда дежурил рядом с ним. Но тогда мы еще не знали, что он способен призывать вещи из Тени. Когда Бранд узнал, что ты сбежал из психушки, он призвал чудище, которое напало на Каина – как раз тогда был его черед сторожить. Ну и, видимо, снова занялся тобой. Блейз и Фиона определенно добрались до него сразу после этого, прежде, чем успели мы, и больше я Бранда не видел аж до того вечера в библиотеке, когда мы сумели вытащить его из плена. Ты спрашивал, почему я его боюсь? Потому что он владеет смертоносными силами, которых я не понимаю.

– Тогда странно, как они вообще смогли заключить его в ту башню.

– У Фионы схожие таланты, и, полагаю, у Блейза тоже. Очевидно, вдвоем они сумели нейтрализовать большую часть его сил, пока не сотворили место, которое блокировало эти силы.