Знак Единорога. Рука Оберона

Путешествие наше оказалось важным во многих отношениях, но куда менее удачным в других. Когда я наконец признался Рэндому и нашей сестре Дейдре, которую мы встретили по пути, в каком положении на самом деле нахожусь, они провели меня в подводное отражение Амбера, город Ребму, где я прошел отражение Образа и в результате вернул большую часть своих воспоминаний, заодно закрыв вопрос, настоящий ли я Корвин или просто одна из его теней. Из Ребмы я переместился в Амбер, воспользовавшись силой Образа для мгновенного путешествия домой. Подрался с Эриком, но дуэль осталась незавершенной – я бежал по Козырю под крылышко моего любимого брата и несостоявшегося убийцы, Блейза.

Вместе с Блейзом мы атаковали Амбер, но дело было исполнено не лучшим образом, и мы проиграли. Блейз в финальном бою исчез, и хотя обстоятельства скорее свидетельствовали о его смерти, но чем больше я об этом размышлял в свете новых сведений, тем меньше мне в это верилось. В общем, я оказался пленником Эрика и активно протестующим участником его коронации, после чего меня ослепили и засадили под замок. За несколько лет в темницах Амбера глаза мои потихоньку регенерировали, а рассудок так же потихоньку начал отказывать. И лишь случайное появление на сцене Дворкина, старого советника отца, у которого с головой все было еще хуже, чем у меня, указало мне путь побега.

После этого я занялся собственным восстановлением, заодно решив, что в следующий раз, когда пойду за головой Эрика, стоит подготовиться получше. И отправился сквозь Тень к Авалону, где когда-то правил, планируя добыть там некий состав, о котором среди всех амберитов знал только я; состав, химически уникальный тем, что способен взрываться в Амбере. По пути я миновал край по имени Лоррейн, где повстречал некогда изгнанного мной из Авалона моего бывшего генерала, Ганелона – или кого-то очень на него похожего. В тех краях я задержался из-за раненого рыцаря, девушки и нашествия нечисти, невероятно похожего на то, что творилось у нас в окрестностях Амбера – растущий Черный Круг, неким образом связанный с Черной Дорогой, по которой перемещались наши враги, дорогой, за которую я частично считал ответственным самого себя из-за того проклятия, что произнес, когда мне выжигали глаза. Я выиграл битву, потерял девушку и вместе с Ганелоном уехал в Авалон.

Авалон, как выяснилось, находился под защитой моего брата Бенедикта, и у него имелись собственные неприятности, очень похожие на нашествия Черного Круга и Черной Дороги. В последней битве Бенедикт потерял правую руку, но выиграл войну с адскими девами. Он предупредил меня, чтобы я хранил чистоту намерений относительно Эрика и Амбера, и предложил погостить у себя в усадьбе, пока сам он еще на несколько дней останется на поле боя. Именно в доме Бенедикта я встретил Дару.

Дара сообщила, что приходится праправнучкой Бенедикту, причем само ее существование хранилось в тайне от Амбера. Она вытянула из меня все, что могла, об Амбере, Образе, Козырях и наших умениях перемещаться сквозь Тень. Еще она оказалась отменной фехтовальщицей. Мы предались недолгим любовным утехам после моего возвращения из адовой скачки – пришлось смотаться кое-куда, чтобы добыть необработанные алмазы в достаточном количестве для оплаты всех вещей, которые мне потребуются для налета на Амбер. На следующий день мы с Ганелоном забрали запас необходимых нам химикалий и отбыли в Тень Земля, место моей недавней ссылки, чтобы раздобыть там автоматическое оружие и изготовленные по моим требованиями боеприпасы.

По пути у нас были сложности с Черной Дорогой, которая, похоже, усиливала свое влияние на миры Тени. Со сложностями этими мы совладали, но я чуть не погиб на поединке с Бенедиктом, который преследовал нас в бешеной адовой скачке. Рассвирепев настолько, что ни о чем и слышать не желал, он дрался со мной в рощице – даже с клинком в левой руке фехтовал он все равно лучше меня. Взять верх мне удалось лишь с помощью фокуса с Черной Дорогой, о некоторых свойствах которой он не знал. Я-то был уверен, что он жаждет моей крови из-за моей интрижки с Дарой, однако же нет, судя по нескольким словам, которыми мы успели перекинуться, Бенедикт отрицал, что вообще знает что-либо о Даре. А нас он преследовал, будучи убежден, что я убил его слуг. Ганелон действительно обнаружил несколько свежих трупов в лесу около усадьбы Бенедикта, но мы договорились о них даже не вспоминать, ибо понятия не имели, кто это такие – и совершенно не желали еще сильнее усложнять наше существование.