Знак качества.

Попрощавшись, вышел из кабинета. Выйдя с территории базы, более внимательно посмотрел на "дело рук разбойничьих" – развалины уже едва дымились – недавно прошедший ливень успел потушить пожар. На улице, несмотря на утро (десять часов) было уныло и серо. Ветер как обычно гонял по асфальту опавшую листву. В развалинах бывшей лавки Патроныча шарились в поисках уцелевших стволов предприимчивые сталкеры. Под обломками бумкнула наступательная граната, и ходоки, точно спугнутые вороны, разбежались в разные стороны, однако постояв в нерешительности пару минут, они вновь продолжили поиски. Судя по тому, что у некоторых на плече висело по два, а то и по три автомата, занятие это было отнюдь не бесполезным. Два офицера "Долга", построив в шеренгу отряд бойцов, стали отдавать распоряжения относительно разбора завалов. Из вольных ходоков тоже формировались отряды для уборки прилежащей территории. Возле радиорубки сновали туда-сюда несколько бойцов в натовских камуфляжах – это были охранники Бара, расчищавшие помещение от мусора и восстанавливая поврежденную аппаратуру. В самом баре было многолюдно, сказывался пришедший на все ПДА в Зоне прогноз о том, что через сутки будет выброс. Ходоки не стали испытывать судьбу и остались в безопасных местах, тем более что за эти сутки найти хотя бы один приличный артефакт не представлялось возможным. Большинство присутствующих поминало погибших в результате недавних событий ходоков. Мой "любимый" угол был занят – там сидели трое и что-то бурно обсуждали, активно размахивая руками. Единственный свободный столик был почти в центре зала. Скрепя сердце, сел за него и сделал заказ. Как обычно, через считанные минуты на столе дымилась, нет, не картошка, а появившееся только сегодня в списке блюд, гречневая каша, приправленная ароматной тушенкой. Быстро съел принесенное, и заказал еще одну порцию – когда еще удастся поесть такой вкуснятины. В кружке был горячий, ароматный чай. Когда в тарелке уже почти не осталось каши, на стол плюхнулось тело. Да именно тело, потому как человек был настолько пьян, что уже еле управлял собой. В руке у него была бутылка водки, с остатками "горючего" на донышке. С трудом управляя заплетающимся языком, он произнес:

– Бр…братан…, – сделав глубокомысленную, по его мнению, паузу, алконавт продолжил, – давай помянем погибших, а?

– Нет, – сразу отрезал я.

– Ну, ну ты че? Ты че, а!? – начал "закипать" выпивший.

– Успокойся….

– Э, народ! Прикиньте этому хмырю помянуть в лом! – начал "орать на всю Ивановскую" ходок.

Все сидящие повернулись ко мне, и тут же вернулись к своим делам. Очевидно, этого пьянчугу тут не слишком-то уважали. Решив, что драка и шум сейчас мне не к чему, подозвал официантку и заказал бутылку водки, когда заказ принесли, я отдал ее ходоку:

– На, друг, помяни за меня товарищей погибших.

После этого встал и направился к выходу. Краем глаза заметил, что пьянчуга довольно гогоча поперся к себе в угол распивать подарочное спиртное. Вот и ладненько, что все так тихо разрешилось. Без особых проблем миновав все посты, пошел по дороге в сторону Армейских складов.