Знак кота

Коты тоже отличаются своим запахом, мускусным, не вызывающим отвращения, а другим, более резким, они старательно метят свои охотничьи территории. Они не собираются в стаи, на одном каменном острове живёт только одна пара, и в помёте бывает только один котёнок. Подрастая, он уходит от родителей. Между котами постоянно идёт соперничество за самку и за территорию, и проигравшего часто ждёт участь закончить жизнь свирепым шатуном-одиночкой.

Но сейчас я вынюхивал не крысиную вонь и не метки котов, а третий запах — тот, на который так надеялся. От которого могло зависеть, выживу я или нет. Для моего народа озера с водорослями означают именно это. Именно эти растения составляют нашу основную пищу. Конечно, у нас есть и стада, но сам скот кормится только водорослями. Кроме водорослей на нашей солёной почве растут одни лишь дыни, которые нужно вовремя убирать, или они становятся слишком жёсткими и несъедобными.

Если на этом острове есть водоросли, то я могу найти здесь и диких яков и запастись сушеным мясом на дорогу.

Дорогу — но куда? Я посмотрел на звёзды, они становились всё ярче и ярче. Каждый, кто ходил торговыми тропами, знаком с этими мерцающими точечками, указывающими нам дорогу. Однако мой народ слишком привязан к своей земле и к своим домам, чтобы пускаться в дальние странствия. Я знал только тс звезды, которые указывали мне дорогу от моего родного острова до рынка в Мелоа и обратно. Но здесь ничего похожего не увидел, да и не ожидал этого.

Конечно, соло теряло бы смысл, если бы испытуемый мог легко найти обратный путь. Но существуют и другие указатели, и если бы счастье улыбнулось мне, я мог бы найти один из них.

Те из нас, кому посчастливилось избежать страшной напасти, кто был отмечен судьбой или просто хочет почтить память предков, часто заказывают воздвигнуть статую кота-хранителя на одной из троп. Там, где у тропы стоит камень выше человеческого роста, мастера по заказу высекут из него подобие котти — вставят в глазницы драгоценные камни, которые будут веками блестеть под солнцем, или украсят статую ожерельем из камней, служащим той же цели. Главные тропы во множестве украшены такими стражами, и даже малозначительные пути отмечены хотя бы одним в какой-нибудь важной точке.

Если бы мне удалось заметить хотя бы одного такого… Я вздохнул. Твердой уверенности в будущем у меня пока не находилось.

Глаза уже привыкли к темноте, и я вполне мог разглядеть, что лежит прямо передо мной. Я решил, что лучше всего будет пройти, если смогу, вдоль краёв этого острова, пока не разберусь, насколько он велик и есть ли здесь…

В этот миг лёгкий вздох ветерка, иногда случающегося по вечерам, принёс мне желанных запах водорослей! И никаких признаков того, что озеро отравлено или заброшено. Земля под ногами была неровной, я шёл осторожно, ожидая, что в любой момент дорогу перережет расщелина. Любой камень под ногой мог по-предательски сорваться вниз, а вывихнутый сустав или сломанная кость тут же поставили бы точку не только в моём испытании, но и в самой моей жизни.

Я шёл по запаху, принюхиваясь к малейшим следам крысиной вони или едкому запаху кошачьих меток. Но пока до меня доносился только здоровый запах растений. Наконец я добрёл до края котловины и, несмотря на покрывавшую её тень, сразу понял, что нашёл-таки пруд с водорослями, и приличных размеров. Тем более удивительно было, что его до сих пор не испортили крысы.

Я отыскал пещеру поприличнее и сбросил с плеч мешок, прежде чем спуститься в котловину. Хотя я не отличался особым умением обращения ни с саблей, ни с копьём, было два вида оружия, постоянное упражнение с которыми — пока я пас стада — сделало меня настоящим мастером. Даже мой брат не осмеливался вызвать меня на поединок с пращой, отговариваясь тем, что это оружие подобает не воину, но только слугам. Сейчас праща была со мной, как и крепкий посох пастуха, на концах которого простым поворотом руки выдвигались острые лезвия. Вдобавок прежде, чем начать спуск, нащупывая опору для ног, я расстегнул ножны, чтобы можно было сразу выхватить нож. Полпути вниз я спускался вполне благополучно, но потом нога соскользнула, и я кубарем скатился вниз, больно ударившись о камни.

Ночью водоросли светятся бледным, призрачным светом, одни разновидности сильнее, другие слабее. Поэтому я сразу понял, что нахожусь недалеко от берега пруда. И тут, словно моё падение послужило сигналом, песок неподалёку буквально вскипел. Стая крыс — блестящие красные глаза, клыки в распахнутых пастях светятся слабой зеленью. От их резкого визга засвербило в ушах, а от вони грязных туш и дыхания меня чуть не вырвало.

Я был не настолько глуп, чтобы спускаться неподготовленным. Висевший за спиной посох словно сам прыгнул в руки, лезвия выдвинуты до отказа.