Знак кота

Прижавшись спиной к стене, с которой упал, я резко махнул перед собой посохом. Две крысы, прыгнувшие на меня первыми, кувыркнувшись, отлетели назад. В мгновение ока задние набросились на павших товарищей, но смотреть на это мне было некогда — остальные уже нападали на меня. Пращой в такой ситуации не воспользуешься, оставалось надеяться только на посох, а уж с ним-то я умел обращаться.

Я отбросил в сторону ещё двоих и чуть не зарычал от досады, когда в посох вцепились челюсти третьей, почти в половину больше своих собратьев, со мстительно горящими глазами. Я тут же отшвырнул посох в сторону и выхватил нож, которым тоже неплохо умел пользоваться. Не однажды я сталкивался лицом к лицу с яростью крысиной стаи, но впервые — в одиночку. Раньше, защищая наши стада, я подавал сигнал и наверняка знал, что вскоре придёт помощь, а яки, завидев своих исконных врагов, опускали рога и топтали крыс копытами. Неожиданная, острая боль пронзила ногу, как от удара сабли. Не глядя, я махнул ножом вниз. По счастью, я оказался в узкой расщелине между двумя камнями, так что крысы могли атаковать только по две, а с двумя я ещё мог справиться. Правда, я был один, а врагов гораздо больше, чем можно сосчитать, они так и мелькали вокруг, двигаясь с присущей им скоростью. Одна из крыс прыгнула вверх, через спины других, атаковавших меня, нацеливаясь в горло. Я вскинул руку, и инерция прыжка насадила крысу на лезвие. Меня отбросило назад, рука онемела, но я всё-таки успел почувствовать, как хрустят кости врага.

Взвизгнув, крыса свалилась мне под ноги, преградив путь другим двум, от которых я отбивался как раз перед этим.

Возня под ногами не пускала ко мне остальную стаю. Упершись плечами в скалу, я тяжело дышал. Нежданная передышка продлится ещё мгновение, а потом они снова набросятся на меня… Несмотря на весь опыт, накопленный при охране стад или в путешествиях с караванами, я вряд ли выдержал бы ещё одну решительную атаку.

Я боялся, да, но испытывал и настоящую ярость. Умереть только для того, чтобы эти твари набили себе брюхо!.. Кое-кого из них ждёт та же участь! Посох лежал прямо передо мной, но из-за той свалки, которую устроили три крысы, я не мог подобрать его.

Стая тем временем неожиданно сбилась в одну кучу. В слабом свете ночи я различал лишь чёрные тени с горящими углями глаз. Я замер, ожидая последнего броска, который и прикончит меня.

Но они отступали! Я не верил своим глазам — всем известно, что крысы — неразумные или почти неразумные существа, но эти отступали, словно хотели посоветоваться, как атаковать меня с наименьшими потерями.

Одна за другой крысы поднимали головы, но глядели не на меня, а в небо. Кто-то из них завизжал, визг подхватила вторая, третья… У моих ног всё ещё дрались две крысы. Третья лежала у них под ногами, а эти две вцепились друг другу в глотку за право сожрать добычу. Только их не коснулось странное поведение стаи.

Снова раздался визг. И казалось, это был не боевой клич, а предупреждение. Невольно я и сам запрокинул голову, прислушиваясь, пытаясь унюхать что-то. Налетел порыв ветра, и я понял, что заставило отступить моих врагов. Мы — часть этой земли, мы слишком тесно связаны с ней и всегда чутко улавливаем малейшую перемену погоды.

Буря… В этот раз я не услышал предупреждающего барабана, его далеко разносящихся раскатов, подхватываемых котами-хранителями у дорог. Но я хорошо уловил странное напряжение в воздухе, от которого защекотало кожу.

Визжавшие хором крысы исчезли. Даже крысы, дравшиеся у меня под ногами, расцепились и заковыляли прочь. Они искали убежище, без укрытия надвигающийся ураган не вынесет ничто живое. И я тоже.

Я поспешно перескочил через тушу под ногами и бросился к краю пруда с водорослями. Такие бури могут продолжаться несколько дней, и мне стоило запастись провизией, не надеясь на собственные скудные припасы. Я одним махом сгрёб охапку водорослей и засунул её, за неимением лучшего, за пазуху. И позволил себе набрать только три охапки.

Подъём по скалистому склону, с которого я так неловко свалился, как всегда, был гораздо труднее. Однако я заставил себя не торопиться, чтобы не оказаться опять на дне этой котловины, совершенно беззащитным перед лицом надвигающейся угрозы — ветра и песка.

Пыхтя от усилий, я снова втиснулся в маленькую пещеру, в которой оставил свои пожитки. Вытряхнув влажную массу водорослей на камень, я принялся мастерить из плаща хоть какое-то укрытие. Пещерка была тесной, но мне повезло, что я вообще хоть что-то нашёл.

Укрывшись плащом, я как можно прочнее прижал края к камню посохом и стал ждать бурю, посасывая пригоршню водорослей.