Знак небес

Что касается Муромского княжества, то, учитывая, что оно уже давно было союзным еще Всеволоду Большое Гнездо, а затем его сыну Юрию, то Константин был абсолютно прав, применив против него превентивную меру.

Возможно, что она была чрезмерно жестока — убийство двух молодых князей и ссылка их престарелого отца в монастырь. Можно долго размышлять о том, оправдана ли такая суровость рязанского князя, тем более что он, скорее всего, под предлогом переговоров заманил их к себе в Ижеславец, то есть проявил коварство.

Однако со всей определенностью на этот вопрос все равно не ответить. Не нами сказано: «Не судите, да не судимы будете». Во всяком случае, я бы не стал отдавать свой голос ни в защиту Константина, ни в его безусловное осуждение.

Опять же, не следует забывать суровость тех времен, в которые он жил. Возможно, что иначе поступить было просто нельзя.

О. А. Албул. Наиболее полная история российской государственности.

СПб., 1830. Т. 2, с. 146.

Глава 6 Я тут всерьез и надолго

…архивариус очень тихо спросил:

— А деньги?

— Какие деньги? — сказал Остап, открывая дверь. — Вы, кажется, спросили про какие-то деньги?

И. Ильф и Е. Петров. Двенадцать стульев

Богата и красива была стольная Рязань. Из всех городов, стоявших на Оке, не было ни единого краше нее.

И как знать, если бы не зорил ее Всеволод Большое Гнездо, невольно ревнуя южных беспокойных соседей и подозревая их в тяге к славе и величию, то, может быть, она и вовсе стала бы первой в Восточной Руси. Кто может о том ведать доподлинно?

Однако к лету 6726-ому от сотворения мира[48] венцом городов русских слыл Владимир. Пусть и не столь полноводна Клязьма, как Ока, и не чувствовалось в граде той чинной, торжественной старины, что так ощущалась в Ростове Великом, и не так явственно веяло благостью от обилия монастырей, как близ Суздаля, но и ему было чем похвастаться перед городами-соседями.

Ну, где еще такое чудо увидишь, как Золотые ворота, которые встречали путников на главной дороге к городу, что с западной стороны. А как красиво расписана белокаменная триумфальная арка! Пройдя же по городу, путник мог еще и в красивейший пятиглавый Успенский собор заглянуть — тоже диво дивное.

Рядом с княжеским теремом Дмитриевский собор стоял — одновременно и кряжистый, одноглавый, но в то же время и нарядный весь, изукрашенный по фасаду причудливой резьбой с каменными львами.

А еще чуть дальше, в юго-восточном углу города, застыл Рождественский монастырь с одноименным собором. И все это только из новых храмов, которые воздвиг Всеволод Большое Гнездо. Перечислять же их все — рука устанет.

Константин долго любовался этим величием, подплывая к городу. К тому же ничего иного ему больше и не оставалось. Где, как, что выгружать — тысяцкие с сотниками и без него прекрасно знали, а взять город Вячеслав не успел.

Воевода прибыл сюда всего на день раньше князя и, имея в своем распоряжении не больше тысячи ратников, застал все ворота уже закрытыми, а город — почти готовым к обороне. Почти, потому что уходя из града, Юрий по просьбе Ярослава забрал с собой чуть ли не всех ратников. Даже городскую стражу князь уполовинил, надеясь на затишье на восточном и южном порубежье, а также на крепость городских стен.

Укреплен Владимир был и впрямь знатно. Впрочем, это и не удивительно — чай, столица. Одних ворот сколько. Только с западной стороны их четверо: те же Золотые, над которыми расположена надвратная церковь Положения риз Пресвятой Богородицы, а еще Волжские, Иринины и Медные. И все они лишь в Новый град ведут.

А чтобы из него в Средний или, как его еще называли, Печерный град попасть, вновь надо пройти через ворота. И снова выбор богатый. Как тебе удобнее, так и иди. Хочешь, через Торговые шествуй, не любо — через Успенские или Дмитриевские пройди.