Знак Саламандры

Я тянусь к телефону, не смотрю на экран, не смотрю, закусываю губу, смахиваю лишнее, открываю присланную Виталькой карту:

– Значит, она… там?

Он зажмуривается, потом одновременно пожимает плечами и мотает головой. Похоже, не было с утра в салоне никаких ребят.

– Не могу… Против неё… Сука, ну зачем так… – бормочет капитан, потом чуть повышает голос. – Коновалов обещал какое-то противоядие, но это не сегодня, не успевает. Сожрал все средства от ментальных воздействий, какие в кабинете были, Семён у меня аптечку чуть не силой отобрал. Пока ещё есть силы сопротивляться, увижу – каюк.

Он зло машет рукой. Я одновременно сочувствую ему и злюсь, потому что прямо сейчас Сашка в руках этой твари, а мы тут разговариваем, а надо… А не знаю я, что надо, потому что фотки эти дурацкие ещё ничего не доказывают, кроме того, что кто-то хорошо отдыхает, но мне страшно, господи, почему мне так страшно и так холодно, и кажется, что время вот-вот закончится…

От входа доносится несколько хлопков – этакие ленивые аплодисменты. Я подпрыгиваю и оборачиваюсь. Непривычно молодой Кощеев входит в кабинет прямо сквозь запертую дверь, без улыбки смотрит на меня, коротко взмахивает на привставшего капитана каким-то удостоверением – я замечаю только тёмно-зелёную «корочку» и серебряные буквы. Окидывает взглядом разложенные на нём бумажки.

– Отстранён, – коротко бросает он в сторону Князева. Тот скептически изгибает бровь:

– Это по какому же…

– Особый отдел берёт дело под свой контроль. Да, приказа ещё нет, да, напрямую мне ты подчиняться не обязан. А вот ей подчинишься, раз Саламандра участвует.

Кощеев на миг сжимает моё плечо, потом придвигает поближе мой телефон, быстро пролистывает изображения, задерживаясь на некоторых по две-три секунды. Князев кривится:

– То, что девушке изменяет парень, ещё не повод для чрезвычайных мер. Он мог поехать добровольно…

Я вспыхиваю – в буквальном смысле слова. Кощеев на миг окутывается чем-то белым и искрящимся, от него веет холодом, а когда он протягивает руку и гладит меня по голове, слышится шипение, как от раскалённой сковороды.

– Сам-то понял, что сказал? – интересуется маг даже с некоторой жалостью. Капитан замирает, потом шёпотом матерится. Кощеев кивает, вынимает из кармана свой телефон и коротко командует в трубку: – Спецгруппу в боевую готовность, по моему сигналу.

– Я… могу себя контролировать, – хрипит Князев. Кощеев пожимает плечами:

– Тогда рассказывай. Где она, с кем, зачем вот это всё?..

Он кивает на экран. Капитан стискивает зубы, глубоко вздыхает, потом лезет в карман за телефоном и, прежде чем набрать номер, вздыхает ещё раз – а потом его лицо и голос меняются, как по волшебству.

– Верочка? Здравствуй, душа моя, Князев говорит. Как там нынче твоё начальство? Ругалось на меня? Да накосячил, как обычно, это же я. Ага, сбежал в ночи на самом интересном месте и даже вернуться не пообещал. Вот хотел цветы прислать… У себя? С подругами? А-а-а, этот их клуб… Но он же по пятницам вроде! Слушай, да они ж на меня сейчас коллективно порчу наведут… Шоколад? Какой? Ага, записываю… И тебе, конечно, ты же мой ангел-хранитель!

Он отключает связь и как-то оседает, улыбка выглядит жалкой.

– Даже интересно, – произносит он с наигранной весёлостью. – Верная помощница раз за разом сдаёт мне начальницу – это потому, что я такой обаятельный и прикармливаю её шоколадом, или потому, что я зачарованный идиот, который всё равно, чтоб меня, никому ничего не расскажет, и она об этом знает?!

Он грохает кулаком по столу, потом сплетает пальцы в замок, подаётся вперёд и начинает говорить – медленно, с явным усилием, то и дело сбиваясь на попытку защитить и оправдать. Кощеев всякий раз укоризненно качает головой и задаёт уточняющие вопросы – спокойно, вежливо, но капитан кривится, морщится, и, хотя возвращается к теме, для этого явно приходится прилагать нешуточные силы. Я кожей чувствую, как внутри него что-то гнётся, гнётся, ещё немного – сломается…

… Да, экспертиза хамелеоньих когтей показала, что он действительно мог оцарапать Алёну перед смертью и яд похож на те самые редкие медицинские препараты. Но прямых доказательств, что тварь принадлежала именно Элис, не имеется. Нет, никто не опрашивал по этому поводу ту же Верочку, но…

(Пауза, нецензурная брань.)

… Да, Элис как-то упоминала, что собирается с подругами, учит их простейшей магии, но ничего противозаконного, просто… Ну, может быть, немного, но это же были слабенькие зелья…

(Снова пауза, по истечении которой Кощеев участливо интересуется, не такие ли зелья имеются в виду, за которые были отправлены в колонию «вот эти девочки». Мне не видно списка, который он показывает, но лицо капитана искажает болезненная судорога.)

… А то, что следы приворота в анализах совпадают, ничего не говорит об изготовительнице, к тому же ни министерские духи, ни Ильин выступать в суде не станут, а кулон в виде хамелеона к делу не подошьёшь, у него вот такой же…