Знак Вопроса 2005 № 04

Жертвенная участь Сократа превратила диалектику в царицу наук, и даже — философии. Было и немало критиков диалектики; но никто из критиков не обратил серьезного внимания на ее соавтора — демона, участие которого в ее создании предопределило ее разрушительный характер. Не обращают внимания и на то, что одержимый демоном Сократ стал вождем мирового содомизма, который твердо проводит курс на развращение молодого бытия[2]. С тех пор диалектика стала верным и надежным орудием ничто, посредством которого оно планомерно собирает свой смертельный урожай на нивах бытия. Бытие же, не сознавая действий этого паразита, засевающего его поля плевелами, постоянно поддерживает с ним связь, творя, созидая для него новые генерации жертв.

Определенные личные качества Сократа сделали его фигурой, наиболее подходящей для того, чтобы стать воплощением, живым выражением символа и знака вопроса в его чистом виде, обособленном от возможных ответов. Все это было бы прекрасно и впечатляюще, если бы на пути этого воплощения не состоялась трагедия. И она не могла не состояться.

Сократ стал трагическим воплощением символа вопроса, выразителем трагического содержания вопроса вообще, вопроса как такового, не имеющего ни ответа, ни просвета, ни привета, ни завета. Но вопросов как таковых не бывает, ибо они всегда связаны с ответами, определяются ими. Вопрос зависит от целостной субстанции обсуждаемых предметов, являясь лишь частью их содержания. Жизнь и мысль как целое есть ответ, первичный довопросный ответ всем будущим вопросам, вопрошаниям и вопрошателям. Вопросы же, оторванные от этой целостности жизни и мысли, становятся бродячими, проклятыми сущностями — демонами, страдающими голодом безответности и безответственности. Демон в данном контексте — это и есть вопрос, оторванный от своей почвы и своей плоти. Поэтому для демонов нет и не может быть ответов. Никто не хочет демонам отвечать, и никто не хочет за них отвечать. И тогда они свои безответные вопросы передают выбранным для этого философствующим жертвам, закрывая от их взора наличие абсолютных, безвопросных ценностей жизни и мысли, дискредитируя эти ценности. Для достижения подобных целей они оказывают всяческую помощь в создании наукообразных форм оправдания своего демонического пиратства. Диалектика — одна из форм такой наукообразной дискредитации мысли и жизни как абсолютных ценностей.

Возможны абсолютно-утвердительные суждения-ответы, снимающие всякие вопросы, превращающие вопросы в разновидность ответов. Суждение «Бог есть все» не допускает вопросов о себе, ибо его «все» уже ответило на все возможные вопросы еще до их появления. Поэтому Соломон считал людей, сомневающихся в Боге, безумцами. («Рече безумец в сердце своем: «несть Бога» (Пс. 13, 1). Декартовский принцип: «Я мыслю, следовательно, я существую» тоже не допускает относительно себя никаких вопросов, ибо он предшествует вопросно-ответным формам размышлений, являясь абсолютным ответом без вопроса. Вопросов без ответов не бывает, а вот ответы без вопросов есть, как есть и ответы, недостойные вопросов. Вопрос — обособленная и обособившаяся часть целого, не понимающая смысла этого обособления и пытающаяся восстановить порушенную связь с целым посредством диалектики. Целое же всегда является только Ответом, и только Ответом. И мысленным прообразом таких целостностей и ответов, заключающих в себе вопрошающего, вопрос и вопрошание, является именно философия или метафизика как главная ее часть. М. Хайдеггер в этой связи выразился — вопреки своей методе — предельно ясно: «Философские понятия, основные понятия метафизики оказались предельными понятиями, всегда заключающими вопрос о целом и одновременно захватывающими вопросом самого вопрошающего».

Нужно высочайшее искусство, умение различать вопросы и ответы, ибо многое, что является ответом, люди склонны воспринимать как вопрос и наоборот. Нужна величайшая осторожность при работе с вопросами, чтобы на помощь не поспешил безработный демон Сократа. Легко весь мир, Творца и все существующее превратить в вопросы, но чтобы найти ответы на подобные безответные вопросы нужен уже иной мир, иные мысли, иная философия.

В любом вопросе скрыта завязка трагедии, которая благодаря человеческой доверчивости и незнанию может стать реальной трагедией народа и всего человечества. Вопрос — самый опасный символ и знак. Сократ стал живым воплощением символа и знака вопроса; теоретическим выражением этого воплощения стала созданная им в соавторстве с демоном диалектика.

Но теперь эти суждения молено конкретизировать. Сократ является живым воплощением не просто символа и знака вопроса, а вопроса без ответа, безответного вопроса. А таковым является лишь один вопрос: «В чем загадка и суть смерти, ничто?». Поэтому в более определенном смысле Сократ есть живое воплощение безответного вопроса, вопроса как символа и знака смерти. Что выражает символ и знак вопроса сам по себе? Ответом служит трагически жертвенная жизнь и гибель Сократа.

ФИЛОСОФИЯ ВОПРОСА