Знак ворона

Да, солдаты здесь были не такие, как в Городе. Светлый орден собрал пламенных, но неопытных энтузиастов. Давандейн в энтузиазм не верила. Она взяла битые и стреляные компании западных наемников: искалийских мечников, хиспийских аркебузиров, лучников из Ангола, даже фраканскую тяжелую пехоту. Немногие вообще говорили на языке Пограничья. Я видел щербатые рты, руки в шрамах – народец, проведший жизнь в драках за того, кто платит, с отметинами по всему телу и дырой в кармане. Опасный народец. Я не поставил бы против них и ломаного медяка, пусть в Светлом ордене и маги, и светострелы, и дикие фанатики. Если завяжется бой, Саравор получит свои души.

Хотя я был в капюшоне, все равно привлекал массу любопытных взглядов. Здешние люди, пусть и видели издали небо с трещинами, не знали Морока и его магии. Конечно, многие видели ярмарочных кудесников, обманывающих простаков трюками со светом, меняющими цвет глаз, но все равно, я должен был показаться странным любому, кто бы присмотрелся ко мне.

Ближе к центру лагеря уже попадались солдаты в униформе Цитадели, удравшие из Города вместе с низвергнутым маршалом. Я кое-кого узнал, но не спешил представляться. Кто знает, кем они сейчас считают меня?

Жаль, что пока перед всеми нами настоящий враг, наемники и солдаты Границы готовятся резать ее людей, как тупые марионетки на нитке.

Наконец, меня остановили. Я вынул свою печать, отправил пару вестовых с нею к Давандейн, и приготовился ждать.

– Трясет вас здорово, – заметил солдат.

– Да уж, – согласился я и стиснул кулаки, чтобы не так была заметна дрожь.

Помогло оно не очень.

– Идите за мной, – сказал вернувшийся вестовой, и указал на командирский шатер.

Большой, старомодный шатер, больше годящийся для летней ярмарки, чем для военного лагеря, обшитый золотом и небесно-голубым.

Нам нравится представлять, что командир всегда стоит, склонившись над расстеленными по столу старыми картами, а на них фишки, изображающие свои и вражеские силы. На самом деле карты обычно чуть точнее малой нужды в темноте, а сливкам есть чем заняться помимо корпения над старыми бумажками. Пара прекрасных девушек играла на арфах, а Давандейн, князь Верканти и пригоршня высшей знати сидели в выглядящих до крайности неудобными походных креслах. Перед ними пара нагих по пояс молодых людей изображала дуэль на тонких гибких рапирах, с толстыми пробками, надетыми, как я надеялся, на затупленные острия. Было не совсем понятно, что же именно показывали молодые люди: впечатляющую технику фехтования, или тощие, отлично накачанные торсы, из-за которых мог бы потерять душевное равновесие не только тип вроде Тноты, но и вполне женолюбивый вояка. По сторонам от входа стояли боевые спиннеры с канистрами за поясом – стража.

Давандейн ждала меня – стояла с руками, сложенными на груди, прямая как мачта, одетая в черное и лиловое, и подпущенными там и тут полосками элегантных белых кружев. Маршал выглядела по-всегдашнему элегантно и роскошно. Мода на ее нынешний покрой еще не добралась до Валенграда. Но маршал уже не казалась по-прежнему красивой. Она потеряла в весе, черты обострились, и суровость сменилась жестокостью. В общем, она стала больше походить на маршала Границы.

Давандейн не слишком обрадовалась мне.

– Капитан, ваша дерзость поражает воображение, – сообщила она. – Вы выглядите так, будто только что выкарабкались из Морока.

Хорошо, что ее руки скрещены на груди, а не держатся поблизости от вычурной рукояти меча.

– Точно подмечено, – сказал я.

– А, вы посмотрите, кто у нас! – воскликнул великий князь. – Лицо малость потрепало, но ведь узнаешь сразу.

Да, нашего князя жизнь мазала маслом: кожа как хорошо обработанное дерево, тощий, подтянутый, чисто выбритый, седеющие волосы собраны в косичку на затылке, будто у юноши. И одет с иголочки. Когда мне случалось плавать среди сливок, я встречал князя. Тогда он был всего лишь сыном графа. Его карьера влетела столь же молниеносно, как обвалилась моя.

– Когда я в последний раз видел вас, у вас все лицо было в крови Манконо, – сообщил князь.

– Ваше Высочество, с тех пор я помылся. Маршал, нам нужно поговорить.

– Галхэрроу, когда я в последний раз видела вас, вы защищали бунтовщиков Светлого ордена, – прошипела маршал. – Скажите, отчего мне не швырнуть вас в яму.

– Маршал, я понимаю ваш гнев. Но я столь же верен Границе, как и прежде.

– У меня нет на вас времени!

– А, мы вспоминаем, кто был прав, и не хотим признавать ошибки. Гордыня как она есть.

– Я была законно избрана маршалом Границы. Но изменники из Светлого ордена посмели захватить мое место! Если вы хотите помочь мне вернуть Цитадель, то вы опоздали на несколько недель.

– У меня было срочное дело в Мороке – остановить камни с неба, падающие на Город, – сообщил я и вытянул руку.

Пусть наша маршал и задница из задниц, но знает, как дрожь бьет тех, кто вернулся из Морока. Такое не подделаешь. Плюсом к этому, я выглядел как жареное дерьмо.

А, как видно, злость и обида не целиком пожрали рассудок. Давандейн расслабилась, покрутила кольцо на пальце, смерила меня взглядом сверху донизу.